Андрей Величев - НемногоСлов (ность) стр 6.

Не ценим время, что дала нам жизнь
и просим больше мы в часах песчинок.
Все думаем, что по теченью вниз 
дорога та, что приведет к вершине.

Уверенно шагаем в темноту,
но почему-то вдруг боимся света.
Стараемся заполнить пустоту
и многое потом сочтем забытым.

Хотим знать правду, когда сами лжем.
Других виним, пытаясь оправдаться.
А что в итоге: вовсе не живем,
имею глупую печать «казаться».

Не просим мы, а требуем, чтоб счастье
Для нас существовало только лишь.
И в этом та ошибка, что вниз тянет
На дно, где темнота, где просто тишь.

Лениво мы скитаемся по свету,
Как будто ищем части той мечты.
Вот только в мире этом счастья нету.
Оно живет в твоей душе, внутри.

Комната, а в ней  толпа.
Люди перед дверью.
Нет ни одного окна 
глянуть за пределы.

Каждый час один из них
открывает створку
и уходит. Там ведь жизнь!
Там же свежий воздух!

Люди ждут, когда придет
их черед, их право.
День за днем, за годом год.
Комнаты им мало.

Все умны. Увы, никто
не посмел подумать.
Жить ведь нужно не потом,
а сейчас и тут же.

Кто-то, может, и желал
пораскинуть мыслью.
Но на всякий случай встал
в очередь за жизнью.

Застыло время.
Все на покой.
Бездушной куклой
иду домой.
Не в силах что-то
я изменить.
Марионетке
порвали нить.

Пустые лица
навстречу мне.
Средь сотен тысяч
наедине
с самим собою.
Кошмарный сон.
Вот только слишком
реален он.

Печаль коснется
слезой в глазах.
Подступит близко
великий страх.
Нет больше жизни
здесь на Земле.
Блуждаю тенью
в кромешной тьме.

Быть может, это
тот самый мир 
Туда стремимся,
туда хотим.
Из нас ведь каждый
сам виноват,
что строит жизнью
свой личный ад.

Какого цвета жизнь?
Кто даст ответ? Кто скажет?
Бесцветная, как мысль,
блестящая, как ножик.

Цвет алый у нее,
кроваво-красной крови.
и обязательно
незримой острой боли.

Желанный цвет любви
и маленького счастья.
Давай же, посмотри,
что там рисуют пальцы!

Какой у жизни цвет?
У каждого он разный.
Но есть миры, где нет,
нет ни одной из красок.

Бывает жизнь другой,
как радуга, цветною.
Идешь за полосой
или от края к краю.

И от того, в какой
цвет красишь время будней,
оттенок жизни твой
зависит напрямую.

Молчание откроет грань сознания.
Нас в том сознании не станет навсегда.
Надеясь отыскать в нем понимание,
Утонем в луже собственного «я».

Играем с жизнью, словно с куклой.
Ругаем грубо, между прочим.
И оставляем на минуту,
И о возврате тихо просим.

А кукла тихая, покорна.
Ни слова против, лишь кивает.
Ей жить самой порою сложно,
А мы проблем лишь добавляем.

Ну, вот и все
Последние минуты.
А дальше тьма,
Скорей всего, она.

Я жил, как мог
Прошу, не обессудьте.
Я жил, как мог
Пусть жизнь не пил до дна.

Грустил, жалел,
Поступки совершая.
Во всем винил
Себя, всегда себя.

Мечтал, хотел
Найти дорогу к раю
Но за чертой
Не ждал тот рай меня.

Просить простить
Сейчас довольно глупо.
Что заслужил,
Приму я в судный час.

Наверно, я
Был лишь игрушкой, куклой
И роль играл
В неопытных руках.

Ну, вот и все
Мир этот покидаю.
Последний вдох
Свобода или плен?

Секунда, две
Я просто исчезаю
И не вернусь,
Ведь больше незачем

Ну, вот и все
Последние минуты.
А дальше тьма,
Скорей всего, она.

Я жил, как мог
Прошу, не обессудьте.
Я жил, как мог
Пусть жизнь не пил до дна.

Грустил, жалел,
Поступки совершая.
Во всем винил
Себя, всегда себя.

Мечтал, хотел
Найти дорогу к раю
Но за чертой
Не ждал тот рай меня.

Просить простить
Сейчас довольно глупо.
Что заслужил,
Приму я в судный час.

Наверно, я
Был лишь игрушкой, куклой
И роль играл
В неопытных руках.

Ну, вот и все
Мир этот покидаю.
Последний вдох
Свобода или плен?

Секунда, две
Я просто исчезаю
И не вернусь,
Ведь больше незачем

Набором слов для малыша
Пишу стихи о жизни этой.
Не исписав карандаша,
Даю другим свои советы.

Старый клоун доживал актерский век,
мало новых шуток и грустнее смех.
Возраст грим скрывает. Яркая улыбка,
лишь она сияет на арене цирка.

Славы миг уж прожит, собраны плоды,
и актер уходит Некуда идти.
Переполнен зал, людей всех и не счесть.
«Приготовил вам я маленькую речь.

В наше время нет хороших зрителей,
добрых шуток, фокусов ценителей.
Взрослые и дети, будто стали злее,
в старого актера роль уже не верят.

Все мои попытки и старания
мне приносят разочарования.
Нет сил у меня жить только вашим смехом.
Снова голоса в раз отзовутся эхом.

Фокус мой последний в сумраке полночном
будет самым жутким за всю жизнь, уж точно.
Но увидите вы лишь его начало,
ведь затем умрете все, кто в этом зале».

Взмах руки. Улыбка на лице из грима.
Жизни зрителей мелькали среди дыма.
Полон зал бездушных и недвижных тел.
«Все случилось как всегда, такой уж их удел».

Раз в год он видел страшный сон,
где смерть царила на балу.
Все умирали. Каждый стон
темнее делал злую мглу.
В живых лишь оставался тот,
чью душу дьявол проклинал.
Века тянулся быстрый год,
и глаз своих он не смыкал.

Но снова ночью темной той
поддавшись магии луны,
он видел сон, и вновь ценой
был год за право дальше жить.
Проклятьем этим скован он.
Вся жизнь на тонком волоске.
«Что если не увижу сон?
Что если возражу я тьме?»