Поначалу расследование продвигалось с большим трудом. Никаких зацепок у сыщиков не оказалось: сын погибшего фотокорреспондента заметил только черные маски на лицах преступников.
Между тем через несколько дней история повторилась. На сей раз жертвами неизвестных преступников стали сестры Эмма и Ева Шварц студентки одного из московских вузов. В тот день они вернулись домой раньше обычного. Вошли в свою квартиру и остолбенели: там хозяйничали какието люди в масках. Один из них достал кастет и ударил Эмму по лицу. Еще несколько минут преступники шарили по квартире, однако ничего не нашли, кроме 16 рублей, лежавших на полочке. В бешеной злобе, избив сестер, преступники скрылись. Последней их фразой были слова: «Мы еще встретимся, фашисты проклятые!»
Такая же участь через пару дней постигла и 13летнюю Наташу Рунге. В ее квартиру, когда она была одна, вломились неизвестные в масках. Крикнув чтото о проклятых фашистах, налетчики избили девочку, похитили какието вещи и скрылись.
Теперь Тыльнер и его коллеги не сомневались: все эти преступления дело рук одних и тех же лиц, причем корыстные мотивы явно не были главными: преступники откровенно выбирали своими жертвами людей с немецкими фамилиями. Однако примет злоумышленников попрежнему не было. Все потерпевшие в один голос говорили только о черных масках.
Теперь Тыльнер и его коллеги не сомневались: все эти преступления дело рук одних и тех же лиц, причем корыстные мотивы явно не были главными: преступники откровенно выбирали своими жертвами людей с немецкими фамилиями. Однако примет злоумышленников попрежнему не было. Все потерпевшие в один голос говорили только о черных масках.
Прошло два месяца. И вот в один из промозглых осенних дней 1941 года сыщики выехали на место очередного убийства. Жертвами преступников стали супруги Михельсон. Их зверски убили в квартире. А внизу, у подъезда, нашли тело их сына преподавателя математики одного из московских вузов.
Опросив свидетелей, сыщики составили словесные портреты преступников, и вскоре по приметам они были задержаны. Ими оказались 17летние московские парни Андрей Колесов и Сергей Казаков. Интересно, что оба из приличных семей (у Андрея, например, мама трудилась заместителем директора гостиницы «Москва»). А вскоре стали известны обстоятельства убийства Михельсона и его родителей.
Поздним вечером приятели возвращались домой. На улицах стояла кромешная темнота. Осенью 1941 года в целях маскировки Москва не освещалась, в квартирах запрещалось включать электричество, даже автомобили передвигались по улицам пустынного города с выключенными фарами. Ступая практически на ощупь, приятели добрались до ближайшей трамвайной остановки. И вдруг их внимание привлек мужчина, который беседовал с кемто из пассажиров. Разговор шел о Красной армии, о просчетах советского командования, о том, что в довоенное время слишком много пели песен вместо того, чтобы заниматься перевооружением войск.
Даже удивительно, как мужчина отважился на такие откровения с незнакомым человеком. В те годы подобного рода разговоры пресекались самым безжалостным образом. Известен случай, когда в ноябре 1941 года токарь одного из московских заводов нашел гдето немецкую листовку и начал читать ее посетителям закусочной в Малом Черкасском переулке. За несчастным работягой тут же приехали сотрудники НКВД. Ему инкриминировали антисоветскую агитацию и по законам военного времени приговорили к десяти годам лагерей. От высшей меры рабочего спасло лишь наличие инвалидности. Всего же за период с октября 1941го по июнь 1942 года, по данным столичной комендатуры, за распространение слухов в городе было задержано 906 человек. 13 человек расстреляно на месте за антисоветскую агитацию. Словом, с паникерством и распространением слухов в Москве боролись самым беспощадным образом.
Однако, несмотря на все эти строгости, находились люди, не умевшие или не хотевшие держать язык за зубами. Вот и на трамвайной остановке в тот злополучный вечер ктото из горожан проявил излишнюю болтливость. Милицейского патруля поблизости не оказалось, и тогда приятели решили проучить чрезмерно говорливого мужчину, не дожидаясь, когда им заинтересуются компетентные органы. Они выследили говоруна и, когда тот входил в подъезд своего дома, ударили несколько раз кирпичом по голове. А затем ворвались в квартиру своей жертвы. В тот момент там находились родители погибшего. Их убили ударами ножа.
Поскольку убийство Михельсонов не было спланировано заранее, маски на лица Колесов и Казаков не надели. Именно поэтому их смогли опознать случайные свидетели: соседи того дома, где жил математик и его родители.
Сопоставив информацию соседей и коекакие свои факты, сыщики пришли к выводу: череда убийств и нападений на людей с немецкими фамилиями дело рук Колесова и его дружка. А мотивом преступлений стало желание помочь Красной армии в борьбе с фашистами. Дескать, пока солдаты воюют с врагом на фронте, они, Колесов и Казаков, очищают от немцев советский тыл. Именно с такими намерениями они и врывались в квартиры, где проживали люди с нерусскими фамилиями. Выяснить это в те годы не представляло большого труда: на дверях каждого московского дома имелись таблички с фамилиями жильцов.