Грей выдавил улыбку, стараясь скрыть своё возбуждение, и спешно проговорил:
Мне нужно идти. Спасибо
Не дожидаясь её реакции, он быстро зашагал к выходу. Не успела Уна произнести и слова, как новая волна людей, хлынувшая сверху, увлекла её назад, в сторону эскалатора, ведущего вниз.
Уна, борясь с людским потоком, пыталась разглядеть Грея в толпе, и вот на секунду в людской массе образовалась брешь. Она увидела его, быстро идущего к турникету по направлению к выходу.
Грей был сосредоточен. Он ни разу не оглянулся, будто тут же забыл про неё. Он дошёл до турникета, мгновенно нырнул в пол, чтобы тут же очутиться по другую сторону от препятствия.
Никто, кроме Уны, этого не заметил, все были заняты своими делами.
Охваченная благоговением и восхищённая способностями странного мальчика, она перестала сопротивляться толпе и вместе с людским потоком была вынесена эскалатором на платформу, где была буквально втолкнута в вагон подошедшего поезда.
Прежде чем она смогла понять, что произошло, двери закрылись, и поезд унёс её в тоннель.
Куда она едет, она понятия не имела.
4
Поезд проскочил старую, давно заброшенную станцию метро с грудами мусора и щебня на платформах и, грохоча, занырнул в тоннель, унося Уну в сторону Старого города.
Уна не видела, да и не могла догадываться, что это был вход в Тёмный Мир царство Морока. Точнее, один из многочисленных путей, ведущих туда.
Здесь, в полной темноте, что-то тихо скрежетало, гулко капала вода и чем-то шебуршали крысы. Их красные глазки то и дело появлялись тут и там. Вездесущие грызуны проверяли, всё ли в порядке, не подкрадывается ли к ним враг или какой опасный хищник. Всё было спокойно, это ветер, созданный пронёсшимся поездом, гонял по платформе старые газеты.
Однако крысы предпочли бесшумно исчезнуть.
Через какое-то время на платформу вышли несколько клыкастых монстров. Их силуэты были едва различимы в темноте. Они бесшумно двигались по платформе, аккуратно обходя груды щебня и переступая через металлические балки и бутылки. Ростом каждый из них был под полметра, морды вытянутые, руки длинные. В руках у каждого был короткий топор.
Это отряд гличеров пробирался к Мороку.
Вдали от них из-под старой газеты вылезла ещё одна крыса. Довольно большая, размером с целую морскую свинку. Но двигалась она быстро и бесшумно.
Крыса нашла дыру в полу и окунулась в леденящую тьму подземелий. Оказавшись под платформой, зверёк шустро побежал по перекрытиям. Он оказался гораздо проворнее, чем можно было ожидать от обычной крысы.
Отыскав дыру в стене, зверёк ловко пополз вниз, отыскивая в кромешной тьме только одному ему известный путь.
Вот он вынырнул из проёма, прыгнул на замшелую трубу, идущую вдоль полузатопленного тоннеля, и остановился, принюхиваясь. Теперь можно было различить, что это совсем не крыса, а ещё один представитель подземного мира.
Звали его Перешмыг.
Выглядел он как человечек, только с телом ящерицы. На спину Перешмыга была накинута шкура крысы, голова которой служила ему капюшоном. Поэтому, когда он полз, его так легко было перепутать с крупным грызуном.
У Перешмыга был очень длинный и чувствительный нос, который он скатывал при передвижении. Но стоило ему остановиться, как он расправлял этот свой хоботок и тщательно принюхивался.
Этот этвор, хоть и казался неуклюжим, бегал по подземельям быстрее любой крысы и благодаря своим тонким и цепким пальцам мог лазать по стенам и потолкам.
Перешмыг был довольно древним существом. Его предки с незапамятных времён жили в пещерах, а сам он обосновался в катакомбах Мидбурга задолго до того, как тёмные существа под предводительством Морока переселились сюда.
Он знал здесь каждый закоулок и предпочитал передвигаться там, где не бывали даже самые смелые и ловкие обитатели Тёмного Мира. Поэтому до сих пор ни единой душе не то что не удалось поймать его никто даже не подозревал о его существовании.
Перешмыг побежал вдоль трубы и вскоре оказался в тоннеле, заваленном покорёженными рельсами, колёсными парами от поездов и проржавевшими скелетами вагонов.
Он легко протиснулся через завал и сквозь прореху в стене перелез в затопленные подземные склады, заставленные трухлявыми винными бочками. В бочках урчали и почавкивали какие-то даже ему неизвестные твари.