Рыбин и Белов с нескрываемым любопытством посмотрели на бывшего убиенного и пропавшего.
Так вот ты какой, сурово произнёс Рыбин. По внешнему виду и не скажешь, что Значит, нашёлся?
Я сам пришёл.
Сам, сам. А ты знаешь, что мы на тебя целый день потратили, вместо того, чтобы ловить убийц и грабителей?
Я понимаю, смутившись, забормотал Валерий. Извините.
Извините, передразнил Рыбин. А что нам с твоим извините делать?
Зябликов виновато молчал.
Ладно, уже более спокойно произнёс Рыбин, присаживайся.
Валерий с поникшей головой сел напротив Рыбина.
Ну чего молчишь? Рассказывай.
А что рассказывать-то?
Как что. Сначала из-за чего, а потом каким образом. Ну и так далее.
Хорошо, кивнул головой Зябликов. Я тогда по порядку Живу я вы уже сами знаете где. Работаю бухгалтером на консервном заводе. В пятницу у нас произошло чп. К нам на завод приехали проверяющие из министерства и обнаружили крупную недостачу. Я в этой недостаче не виноват, но на некоторых документах стоит моя подпись. Начальство подсунуло, я и подписал. Другие же документы, по которым можно было узнать, куда переведены деньги, вдруг, куда-то исчезли. В результате виноватым оказался я. Но я не виноват. И я мог это доказать. Я сказал проверяющим, что у меня есть все копии документов, и что в понедельник я их принесу. Пароль же к архиву записан на поздравительной открытке, которая лежит у меня дома на компьютерном столе. Но на мою беду вчера вечером моя сожительница выбросила эту открытку вместе с другим мусором на помойку. Об этом я узнал сегодня утром и сразу же побежал искать эту открытку в мусорных ящиках. Но не нашёл. Тогда меня охватило отчаяние. Я с ужасом представил себе, как в понедельник приду на работу, а меня там арестуют. Вот я и решил сделать так, чтобы все подумали, что меня убили.
И с этой целью вы намазали топор красной краской? перебил Валерия майор.
Да. А потом я вышел на улицу и попросил телефон у какого-то мужчины, который сидел в красной машине. С его телефона я вам и позвонил. Со своего, вы же понимаете, я позвонить не мог.
Ну а потом?
Потом я вспомнил, что не взял с собой даже мелочь на проезд в автобусе и решил вернуться в квартиру. Но когда я вошёл в подъезд, то услышал, как на верхнем этаже кто-то разговаривал. Тогда я решил подождать, когда они уйдут, у окна между первым и вторым этажами. Но не дождался. В это время к дому подъехала полицейская машина, и я вынужден был спрятаться в подвале. Вот там я и просидел почти целый день А мог бы просидеть и всю оставшуюся жизнь, если бы не чудо.
Какое чудо?
Открытка моя нашлась. Бродяги её принесли. И вот теперь она у меня, и я могу спокойно и с чистой совестью пойти на завод.
Интересная история, сказал Рыбин. На ночь хорошо послушать. Только что же это получается, работали мы, работали, а сажать некого!
Белов, окликнул Рыбин Григория, ты что там бормочешь себе под нос?
Ничего. Я просто задумался, сбивчиво произнёс Григорий.
Задумался, передразнил Рыбин. Раньше надо было думать. У тебя вопросы к Зябликову есть?
Есть.
Ну, так задавай, пока он опять не исчез.
Валерий Иванович, спросил Григорий, вы знаете, какую вам кружку подарил ваш брат?
Знаю, тяжело вздохнув, ответил Зябликов, Перед тем, как к вам придти, я ему позвонил, и он мне всё честно рассказал про эту кружку, попросил прощения, и настоятельно посоветовал выбросить её куда-нибудь подальше.
Белов не ожидал такого благородного поступка от Кирилла Макаровича.
Ну, хоть это хорошо, вырвалось у него. А вы сами-то, что думаете об этой кружке?
Не знаю, пожал плечами Валерий. Но если проанализировать, то все мои беды и проблемы начались с того дня, когда она появилась в моей квартире и кончились, когда мы с ней расстались.
И что же нам теперь делать с этой кружкой? Я об этом спрашиваю, потому что она у меня.
Белов выложил на стол начальника злополучную кружку.
Я её не возьму, категорично заявил Зябликов. Делайте с ней, что хотите. Хоть в окно выбросьте.
Да вы что! возразил Рыбин. Серебро в окно! Наша страна не настолько богата, чтобы серебром разбрасываться. Если вам эта кружка не нужна, то пусть она остаётся здесь у меня на столе. Как свидетельство торжества разума над невежеством.
Я не возражаю, поспешил высказаться Зябликов.