А что потом хотите с ним делать?
С пистолетом?
Ну, да, с ним самым. Где то же его должны найти? Вы знаете, кто заварил всю кашу?
Да То есть буду знать, завтра.
Будете знать. Хорошо, хотите подставить?
Немного переиграть.
Это интересно. Вы смелая женщина, Нина Николаевна. Жаль, что приходиться все взваливать на ваши хрупкие плечики. Не это кресло, я бы все сам сделал.
Он раздвинул в стороны крышку столика между нами. Внутри лежала шахматная доска, фигуры валялись в разных углах, а в серединке, завернутый в покрытую пятнами тряпочку, лежал он. Предмет, ради которого мне пришлось пережить предынфарктное состояние.
Удачи, больше ничего не желаю. Надеюсь, вы не одна этим делом занимаетесь?
Нет.
Тогда я спокоен.
«Он спокоен, зато в моей душе никакого спокойствия. Нет, что-то совсем не так. Наш разговор напоминал хорошо поставленный спектакль. Только вот режиссер в данном случае не я. Зачем? Главный вопрос. Вел себя так, как будто ожидал вторжения. И был просто удивлен, что это не предполагаемый человек. Хо-хо. Мы попали, дорогая, в чью-то большую игру. Разобраться бы только в чью? Вот теперь основной вопрос, потому что теперь я вообще ничего не понимаю».
Выбралась так же через веранду. Андрей Сергеевич ждал меня, по виду готов был уже брать здание штурмом.
Что произошло?
Думаете, Матвей Иванович спит уже?
Спит? Как же уснешь тут? Нет, ждет от меня каких-нибудь вестей.
Тогда едем к нему. Здесь не время и не место разговаривать.
Понял. Пистолет у вас?
У меня.
И оттягивал мне руку, как будто весил тонну.
Черное море с синими и зелеными переливами тихонько колыхалось подо мной и больше напоминало желе. Лежа на надувном матрасе, насколько хватало взгляда только один цвет, опустила руку в эту странную массу. И действительно, по консистенции очень напоминало любимое мною лакомство. Попробовала на вкус. Мммм Сладкое, черничное. Плюхнулась в гущу и стала плескаться как ребенок, зачерпывая ее пригоршнями и заглатывая. Но в секунду все изменилось. Страх накатил огромной волной. И черная масса уже стала меня затягивать, а не безмятежно трепыхаться. Матрас куда-то подевался. И черничный приторный вкус тоже. Это уже не желе, а болотная скользкая, противная, грязная жижа. О, Господи, и я в ней вязну и тону! Зацепиться не за что, под ногами ничего. Руки беспомощно хлопают, только брызги разлетаются. Запрокидываю голову, чтобы лицо оставалось на поверхности. Но чувствуется, как помаленьку погружаюсь, уже заливается в уши. Я кричу: «Мама, мамочка, помогите!». Прямо как Лиза Бричкина из фильма «А зори здесь тихие». Когда грязь уже подобралась к глазам. И, от неизбежности и смертельного страха, не ощущалось остальное тело. Лишь лицо, медленно покрывающееся слизью. Меня спасла вибрация, шедшая изнутри этой бесконечной ямы. Сначала поднялась до ног, потом к кончикам пальцев и наконец к голове.
«Что это?». Ладони обнимали мягкое и пушистое. Отпихнув резко все в сторону, села. Мысли бились в голове, словно стайка птичек в клетке. «Где я? Что происходит? Опаздываю на работу? Будильник? Звонит Завуч?». Взгляд прояснился и сфокусировался на подушке, смятой в комочек, одеяле, лежащем почти, что на полу.
«Точно! Отпуск, пансионат, убийство, ночное бдение, засада и другая ерунда. Никакой работы и завуча». Дребезжание продолжалось где-то рядом.
Телефон, дура!
Трубка была под подушкой.
Да, слушаю.
Прозвучало не совсем бодро, скорее, похоже на голос завзятого пьяницы с утра.
Привет, дорогая!
Фу, Лилька. Ты чего в такую рань звонишь?
Рань?!?! Я специально посчитала часы, даже у вас там уже полдень.
Часы на тумбочке, в самом деле, показывали двенадцать часов. Не удивительно, после вчерашних похождений можно было поспать и до вечера.
Извини, ладно. Что-то случилось? С Пашей все нормально?
Вспомнила, мамаша о ребенке. Да успокойся все в порядке с ним. От компьютера за уши не оттащишь. Ты за порог и мой Гарик, можно сказать, переселился к вам. Два ханорика. Нет бы, девок позвали, вечеринку закатили
Вечеринка?! Что там происходит?
Послышался смешок.
Кто-то видимо вчера сам зажигал.
Не зажигал, просто лег поздно.
Знаем мы эти «просто поздно легла».
Лилька, я сейчас брошу трубку.
Все, все, не бросай. О детях не беспокойся. Хожу каждые два дня проверяю. Разгребаю немного завалы.