Маленькие, какие, дрожащим голосом сказал Игорь, впервые вижу царские червонцы.
Главное не размер, а их цена, нервно хохотнул Витек, и добавил, каждая монета может стоить до тридцати тысяч рублей!
Айно медленно обернулся к нам, держа в раскрытых ладонях горсть монет, и протянул их Витьку.
Сдесь сорок монет, ваша доля!
На лице его сияла счастливая улыбка во весь рот, а в глазах блестели слезы радости.
Вечером решили устроить праздничный ужин. Я достал из рюкзака последнее кольцо копченой колбасы, две банки тушенки и пачку макарон. Айно порывшись в своих закромах, принес несколько банок консервированных фруктов, а Витек с Игорем принялись запекать в костре картошку. Витек прутиком закапывал картофелины в золу, а через некоторое время Игорь, надев тряпичные перчатки, выхватывал их оттуда, кидая в алюминиевую миску.
К антенне автомобильного приемника привязали кусок тонкой проволоки, и закинули ее на дерево для улучшения приема. Над лесом разнеслись звуки джаза, и приподнятое настроение овладело нами. Спирт был разлит по кружкам. В железной миске на столе дымилась печеная картошка, а в котле булькали макароны с тушенкой.
Мы одним махом выпили и тут всех словно прорвало. Каждый начал рассказывать о том, как собирается потратить деньги. Витек размахивал куском колбасы и вслух мечтал о новой машине. Я, перебивая его, рассказывал о решении всех своих жилищных проблем, а Айно бубнил о выкупе дома.
Не такие уж это большие суммы, недовольно бурчал Игорь, стоило из-за этих грошей переться за тридевять земель.
А ты сам, куда деньги потратишь? спросил я его.
В том то и дело, что некуда. На квартиру не хватит. Купить машину можно, только на ремонте и содержании с моей зарплатой разоришься.
Да, этто верно, встрял Айно, соттержание авто опходится дорого.
Не лезь, когда тебя не спрашивают! бросил Игорь с неприязнью, тебе то на все хватит!
Айно обиженно замолчал, а захмелевший Витек усмехнувшись, сказал:
Если не знаешь, куда деньги тратить давай их нам с Алексеем, мы найдем им применение.
Игорь не произнес ни слова. Он, молча, выпил спирт и, не закусывая, занюхал рукавом. Пересчитав свои монеты, убрал их в карман, окинул нас долгим взглядом и тихо сказал:
Я думаю, что делить надо поровну!
Мы замолчали, глядя на него, а он продолжил:
Монеты мы нашли не в том месте, которое указано на карте, а в стороне. Значит, нашли их без наводки толстяка. Поэтому и делить надо поровну!
Витек грохнул протезом по столу, от чего на нем запрыгали банки и тарелки.
Опять начинаешь?! Был же уговор! Получил свою долю, так чего тебе еще надо?!
Надо чтобы все было поровну! выкрикнул Игорь, а по столу я и сам стучать умею!
Вот сейчас возьму этого жирдяя, да вытряхну из него все деньги!
Он схватил за ворот куртки сидящего рядом Айно и потянул его на себя. Тот взвизгнул и, оттолкнув Игоря, вырвался. Куртка затрещала, а Игорь с оторванным воротником в руке, упал, опрокинув стол.
Мы с Витьком бросились к нему, но он вскочил и схватил мой карабин, прислоненный к дереву.
Надоели вы уже со своим финским другом! Мы тут горбатимся, чтобы он дом выкупил, а мне всего тринадцать монет досталось!
Игорь успокойся, не дури, медленно двинулся я к нему, тринадцать монет, это же больше десяти тысяч долларов. Да еще одна монета у нас общая. Ее продадим и деньги поделим.
Похоже, мои слова возымели действие. Игорь опустил ствол и привалился спиной к дереву.
Все равно делить надо поровну. Мы бы и без толстяка чугунок нашли.
Давай все обсудим спокойно, только карабин положи, сказал Витек.
И тут Айно совершил глупость. Пока мы препирались, он за моей спиной незаметно вытащил из ножен свой нож и прыгнул в сторону Игоря, оттолкнув меня.
Падая, я услышал, как грохнул выстрел, и что-то тяжелое со стоном повалилось сверху.
Что хотел сделать Айно, я так и не понял, вылезая из-под его туши, которая дергалась в последних конвульсиях. В его лбу чернела кровавая дыра, а задняя половина черепа отсутствовала, обнажив розовое месиво мозгов и сукровицы.
Стоя на четвереньках, я обвел взглядом окружающих. Игорь по-прежнему стоял у дерева с карабином, направленным на Витька, а тот, бледными трясущимися губами, заикаясь, пытался его увещевать:
Т-т-ы, что н-н-а-делал?! О-о-пусти ружье! С-с-кажем, что э-это была самооборона!