Голос незнакомца прозвучал спокойно, без эмоций.
Что ж, я рад, что нашел того, кто это сделал. Теперь ты будешь страдать. Иди за мной.
Он поднялся из-за стола.
Наверное, если бы у меня были когти, я бы пробороздила ими столешницу, оставила бы в дереве глубокие рытвины. Но когтей не было, и лишь истошно звонко лопались в моей башке невидимые лески, сдерживающие внутреннюю конструкцию, когда я, в высшей степени этого не желая, поднялась и пошла к выходу за мужчиной в рубашке.
На меня смотрела Элина. Она даже выкрикнула негромко:
Мариза Мариза?!
Я уходила, не сказав ей ни слова, не оставив указаний. Как безвольный манекен, как тупоголовый голем, отыскавший своего хозяина.
* * *Спустя сорок минут я снова сидела за столом на этот раз за кухонным. В той самой квартире номер восемь в доме на улице Голейн. Столешница темная кажется, мраморная холодила ладони; хозяин квартиры сейчас стоял у окна, ко мне спиной. Он был не здесь, он о чем-то думал, что-то вспоминал, и только расходились от его фигуры зловещие волны.
Мой мозг еще никогда не работал так быстро, предельно. И я больше не сдерживала ярость мне нужно отсюда сбежать. Пусть она разрушит эти стены и этот дом я должна выбраться наружу, чего бы мне это ни стоило. Если погибнут другие, если опять неконтролируемый удар, так тому и быть: я впервые осознанно согласилась на это еще раз как заяц, которому все равно, в кого полетят стрелы охотников. Лишь бы не в него. Ярость моя, однако, ничего не разрушала, потому что сраный незнакомец создал защитный кокон вдоль стен квартиры, и вся моя мощь, вместо того чтобы разбивать перекрытия и фундамент, утыкалась мокрым носом в поролон. Никогда не ощущала ничего противнее. Тот самый случай, когда в центре фонит гамма-излучением, а на выходе слабые радиоволны попсовой песенки.
Ты опять не держишь в узде свою злость.
Голос тихий, полный укоризны. А еще спокойного бешенства, которое ощущаешь лишь позвоночником.
Да кто он такой вообще? Зачем он привез меня сюда? Что я ему сделала? И почему не могу с ним совладать?
Давай разойдемся мирно.
Внутри меня бурлит черный вулкан, и это нехорошо, крайне опасно.
Уже нет.
Что я тебе сделала?
На краю стола лежит вилка. Я отвлеку его разговорами, заговорю, метну. Я превращу ее зубья в тончайшие ядовитые иглы хватит одной царапины, чтобы сдохнуть.
Если я это озвучу, то убью тебя. Он не шутил, я понимала это не шестым, но всеми чувствами сразу. А смерть это слишком просто.
Значит, совсем не шутки, значит, бьемся насмерть.
Вилку я взяла в руку осторожно, чтобы она не звякнула.
Не делай этого.
Мне все равно, чем он видел, каким местом и каким взглядом, мне нужно было успеть.
Широкая мужская спина, хорошая шея, мощная, модельная стрижка наверное, недавно обновил. Я принялась мысленно ткать вокруг вилки смертоносное заклятье, наполнять металл черным ядом.
Ты еще не поняла, что теперь я контролирую твою волю?
«Хрен тебе».
Вилка в моем воображении стала черной, пузырящейся. Она уложит при касании стадо буйволов.
Даже хорошо, что на квартире защита: от моей ненависти ладный дом давно бы уже превратился в кирпичи. Жаль только, что на изнанку не прыгнуть: человек у окна лишил меня этой возможности дистанционно. Зубья у воображаемой вилки вытянулись, истончились.
Решил меня за что-то засудить, решил, что я буду страдать? Страдай сам!
Он повернулся как раз тогда, когда я подняла руку для броска, когда, вложив в него всю испепеляющую ненависть, метнула зажатый предмет.
И грохнула ответная ярость. Брошенная мной вилка, не пролетев и десяти сантиметров, застыла в воздухе. А незнакомец процедил:
Возьми её.
Отчаянная попытка ему не сопротивляться: «моя воля не твоя».
Возьми!
И мои пальцы сжались вокруг серебристой ручки.
«Нет, только не это»
А теперь воткни её себе в руку!
Я не хотела, я бы никогда
Но я с размаху засадила зубья в собственную левую ладонь и мысленно заорала так, что полопались капилляры пространства. Я потеряла способность орать наяву, мои связки, кажется, порвались еще до того, как взорвалась боеголовкой боль. Немо орал каждый мой рецептор, каждый оголенный нерв, каждый сантиметр пространства вокруг. Я дышала тяжело я вообще не понимала, как могу делать это после сковавшего горло спазма.
А этот монстр наклонился близко его грудь прямо над гребаной вилкой, торчащей из моей левой руки, и процедил почти ласково: