Спать можно на диване или возьмем у кого-нибудь раскладушку, пояснила Катя. Одежду повесь в шкаф в спальне. Не стесняйся. Еда в холодильнике поешь, если голодная. Внизу, кстати, есть «Пятерочка».
Спасибо. Я тебя не сильно стесняю? Мне так неудобно Свалилась как снег.
Не парься. Я верю, что вселенная отвечает нам. Я сделаю добро тебе, а кто-то мне. Мы все взаимосвязаны, засмеялась девушка. Но Лиза поняла, что Екатерина не шутит, и тема для неё более серьёзная. Встречи не случайны. Вот увидишь, Лизок.
Екатерина облокотилась на подоконник и посмотрела на пустой двор. Лиза впервые смогла разглядеть татуировку у девушки между ключицами. Сначала ей показалось, что изображена ладонь. Но потом стало ясно, что это симметричное перо с многоуровневым флористическим сюжетом, в сердцевине был нарисован глаз. Поэтому, хотя Катя стояла спиной, у Лизы было стойкое ощущение, что гостеприимная хозяйка за ней наблюдает. Еще раз поблагодарив и извинившись, приехавшая направилась в ванну.
За окном на ветке сидел ворон. Его тёмный, жесткий, пристальный взгляд следил за девушками. Птица хлопнула крыльями, молча взлетела и скрылась в темноте. На него никто не обратил внимания.
Первые дни пролетели кадрами фоток в сториз инстаграмма: брызги моря, горячая галька на пляже, мидии в горшочке. Матвей целый день пропадал в офисе, а под вечер вырывался к любимой. Они гуляли, целовались, вдыхали ароматы глицинии. Вечером, сидя на берегу, в паре метров от вспенивающегося белыми хлопьями прибоя и любуясь оранжево-апельсиновым закатом Матвей укутал Лизу клетчатым пледом и обнимая в сто миллионный раз подумал, как сильно её любит. Он помнил, как увидел её первый раз с точностью до секунды. Они встретились в общей компании: его пригласил друг вместе отпраздновать Новый год. Он пришел первым и пока выставлял на прохладный подоконник бутылки игристого, в комнату впорхнула она вместе с подружками, втиснулась на диванчик, где уже было три человека. Ему был виден только её профиль: точеный нос, чувственный излом губ и яркие глаза, которые наполняли всё пространство вокруг себя энергией.
Матвею казалось, что в комнате кроме неё никого нет, и так хотелось прижаться к ней, обнять, поцеловать. Когда они впервые шли рядом, и её висок касался его плеча, то он проникся сознанием: они идеальная пара.
А чем больше он её узнавал, тем сильнее восхищался. Она была не только красивая и зажигательная, но по-настоящему добрая. Даже в несколько архаичном значение этого слова. Например, она вечно помогала каким-то одиноким старушкам, если шла в продуктовый магазин, то перед этим заскакивала к пожилым соседкам, чтобы узнать, что им купить. По выходным волонтерила в центре зоозащиты, чистя вольеры. А если уж проходила через детскую площадку во дворе, то детвора вихрем окружала её.
Как важно ему было не разрушить, не омрачить отношения, которые между ними сложились. Друзья предупреждали не бегать за ней. Мол, малолетка много чести. Мать наставляла, что девушку нужно уважать. А отец Отец был строгих правил. И одного движения его брови хватало, чтобы Матвей рядом с Лизой держал себя в руках. Её родители сразу приняли его с распростертыми объятиями, и он всегда расслаблялся в окружении их семьи. Но всё-таки обмануть их доверие было бы непорядочно. Да, и Лизок, такая самостоятельная и смелая, порой становилась отстраненной и недосягаемой. Он боялся, что она сбежит, ревновал ко всему миру. Но здесь на южном крае России они наконец-то были вдвоём. Только он и она. И уж он готов был ко всему, чтобы её удержать!
Пора, он коснулся губами её виска. Завтра рано на тренинг. Кстати, на выходные я забронировал нам аппарты в Красной Поляне.
В подъезде Лиза услышала странные ритмы: они шли словно из недра земли, но при этом совершенно отчетливо раздавались с их, третьего, этажа. Она побоялась нажимать на звонок, чтобы не нарушить музыку, поэтому открыла дверь своим ключом и вошла. В прихожей была гора обуви. Лиза чуть не запнулась об неё в полумраке, потом пригляделась, поставила свои туфли в уголок и прошла. В условно «её» комнате повсюду сидела примерно дюжина человек, кто-то примостился даже на подоконнике, внимая звуку странного, чуть ли не магического инструмента. Он был круглый, похожий на барабан, с углублениями по всему диаметру:
Это ханг, шепнула, сидящая с края, Катя и подвинулась. Лиза удивилась её способности слышать, не заданный вопрос.