Ложись на живот.
Он вернул на место лекарства, оставив только одну мазь. Потом потрогал диван не слишком ли сильно проминается матрас и поднялся.
Вправлять будешь? спросил Пашка.
Позвонок надо вправить, ответил Матвей. Хочешь поедем в больницу?
Нет. Лучше ты.
Пашка долго укладывался, ища менее болезненное положение.
Готов? спросил Матвей, когда Пашка наконец замер.
Да.
Матвей упёрся коленом в низкий диван и склонился над Пашкой. Выдавил немного мази на руку, стал растирать Пашкину спину, ещё сохранившую загар после лета со скупым московским солнцем.
Он разминал мышцы, проходя руками по позвоночнику, и когда приблизился к выпирающему позвонку, Пашка издал звуки, какие бывают, когда отдирают скотча от картона.
Не шкварчи, сказал Матвей.
Костолом ты, доктор Филь, отозвался Пашка. Мнёшь так, словно лепишь мне новую спину.
До тебя никто не жаловался.
Разумеется! Твои пациенты же под наркозом.
Не все.
И крепко захватив пальцами сместившийся позвонок, Матвей потянул его вверх. Громкое Пашкино «Ай!» перекрыло щелчок, означающий, что позвонок встал на место.
Всё, сказал Матвей, ещё ощупывая воспалённую мышцу возле позвонка.
Пашка дышал тяжело и громко.
Спасибо.
Сразу не пройдёт, сказал Матвей. Ещё какое-то время будет болеть. Массаж бы поделать недельку. Есть у тебя массажисты знакомые?
Да откуда, ответил Пашка, надевая футболку. Но ты ведь ко мне ещё заглянешь?
Матвей лишь сдержанно кивнул, ничем не показывая, как хотелось услышать ему это свойское ещё заглянешь. Хоть один человек в этом некогда родном городе по-дружески распахнул перед ним дверь своего дома, даже не подозревая, что тем самым спас от сводящей сердце тоски.
Алика говорила, что ты приехал, сказал Пашка. Надолго домой?
Матвей отвёл взгляд на единственное в комнате окно.
На две недели.
Так ты на побывку? А я уж понадеялся, что насовсем вернулся.
Нет.
Алика сразу так и подумала, улыбнулся Пашка чуточку лукаво. Но это всё мелочи. Рассказывай, как живёшь? Чем занимаешься?
Матвей осмотрелся, увидел старенькое кресло, тоже единственное, почти напротив дивана мягкой мебели больше не было и недолго думая, опустился в него. Оно оказалось таким удобным, что страшно захотелось вытянуть ноги.
Закончил стажировку, сказал он, уперевшись затылком в мягкую высокую спинку. Потом ординатуру. Работа нейрохирурга, сам знаешь, из чего состоит: травмы головы, позвоночника, последствия ДТП, падений с высоты, несостоявшихся самоубийств. Ещё опухоли мозга, аневризмы, мальформации. Повреждения в работе нервной системы, Матвей вздохнул, только сейчас, осознавая, как он устал. Всё это я уже видел в Филадельфии, пока проходил ординатуру в отделении неотложной помощи.
А сейчас где ты работаешь?
Пока там же, но мне предложили место в нейрохирургическом центре в Бостоне. Может быть, скоро перееду в Массачусетс.
Если нейрохирургический центр, то конечно надо ехать, сказал Пашка со знанием дела. Там аппаратура, наверное, такая, что обычной больнице не снилась. Великие дела можно творить.
Да, протянул Матвей.
Каждый разумный человек уже паковал бы пожитки, чтобы бежать туда, где условия лучше и платят больше. И только Матвей тянул время, не отказывался, не соглашался, непонятно на что надеясь.
За тебя там больницы борются, наверное? спросил Пашка с улыбкой.
Не прям уж борются. Откажусь найдут кого-нибудь другого.
А вообще, ты был в Бостоне? Хорошо там?
Да, неплохо.
Матвей не знал, что ещё можно рассказать, а Пашка, видимо, не знал, что ещё можно спросить о городе, в котором никогда не был и вряд ли когда-нибудь побывает. А может, ему хватило того, что там неплохо.
Сам уже оперируешь или пока под присмотром?
Так, что попроще, поскромничал Матвей.
Но Пашка его раскусил и заулыбался.
Вот здорово! Знаешь, я даже чуть-чуть тебе завидую, самую малость! А вообще, я очень за тебя рад.
Спасибо. А вот твои дела меня огорчили.
Пашка вздохнул, но не слишком грустно.
Алика уже рассказала?
Да. И не только Алика.
Шуму я наделал много. Но кто же знал, что всё так выйдет? Пашка снова вздохнул и на этот раз печальнее. Самое обидное, что из медицинского вышибли. Что ж мне теперь до пенсии ящики таскать? Кстати, который час? Мне ещё на работу надо успеть.