Хельгус Аврориус
Тёмный век. Сумерки магии
Пролог.
Кровь моя во славу Твою, боль моя в назидание мне. Грешен я, ибо еретики оскверняют творения Твои. И не буду знать я покоя, пока железо и огонь не сокрушат душу последнего нечестивца молитву сопровождали звучные хлопки кошки-девятихвостки, которой человек хлестал себе по спине. Кровь алыми каплями брызгала на стены и капала на каменный пол.
Самобичевание было прервано оглушительным криком женщины, эхом разнёсшимся по коридорам крепости. Подобное в этих стенах было обыденным явлением. Тем не менее, Генрих Крамер главнокомандующий рыцарями Святой инквизиции, более известный, как Каратель, решил осведомиться о том, кто на этот раз подозревался в преступлении против Господа и церкви его. Он прошёл в пыточную и увидел, как старый инквизитор и пыточных дел мастер допрашивают с использованием дыбы молодую рыжеволосую женщину.
В чём она обвиняется? спросил Крамер.
Инквизитор нехотя оторвался от своего занятия, но разглядев в потёмках подземелья кто перед ним стоит поспешил ответить.
Жена одного уважаемого купца сообщила, что к её мужу эта грешница является во снах и совращает его, словно суккуб. Сам Великий инквизитор попросил провести допрос.
Генрих посмотрел на обезумевшую от боли женщину. Она явно не была ведьмой, но даже в столь святом месте политика играла свою роль, поэтому этой несчастной попросту не повезло приглянуться не тому сластолюбцу. К Карателю подошёл молодой человек в таком же как у него чёрном доспехе. Это был Якоб правая рука Генриха и его самое доверенное лицо.
Господин, заседание Патриаршего суда вот-вот продолжится. Нам надо поспешить, если мы хотим услышать приговор.
Освободи несчастную, если и был на ней грех, то она его искупила, велел Крамер инквизитору. Если кто-то осведомиться о её приговоре, передайте, что я вынес его.
Слушаюсь, господин, поклонился инквизитор и повелел пыточных дел мастеру отпустить девушку.
Когда Генрих и Якоб явились к Святому престолу, Патриарх уже выносил свой вердикт.
Сим объявляю, что утверждения о том, что Земля имеет форму шара и вращается вокруг Солнца, являются Божественной истиной согласующейся со Священным писанием и еретическими не признаются, седовласый старик трижды ударил позолоченным посохом по каменному полу и с трудом поднялся с роскошного деревянного кресла.
Вместе с ним со своих мест поднялись сидевшие рядом Верховный инквизитор и король Илатии, а уже после них встали и все остальные участники судебного процесса.
После того, как тройка судей покинула зал, присутствующие на заседании учёные начали поздравлять Джерардо Брунио с признанием и выдающейся победой науки. Они весело переговаривались, выходя из зала Патриаршего суда, пока не пересеклись с Крамером, вокруг которого словно витала аура смерти и безысходности. В этот момент учёные замолкли и поспешили к выходу.
Генрих молча проводил их взглядом до дверей, после чего ударил облачённым в железо кулаком о каменную стену.
Во что мы превратились, едва сдерживая гнев сказал он. Позволяем каким-то безумцам коверкать слова пророка Господнего и его апостолов.
Не беспокойтесь, господин, кара Божья их ещё настигнет. В конце концов гореть им в вечном пламени преисподней, ответил ему Якоб.
Дело не в них. Мы сами позволили ереси проникнуть в церковь. Верховный инквизитор слаб, он погряз в политических играх и перестал выполнять свою главную обязанность. Он тянет Трибунал на дно ереси, потакая Патриарху. А тот, в свою очередь, позволяет королю вертеть церковью, как он пожелает.
Возможно, при новом Патриархе всё будет несколько иначе?
Нет, все они только и делают, что борются за власть. Следить за подобными вещами должна Инквизиция, Генрих и Якоб двинулись к выходу, ничуть не скрывая своего разговора.
Верховный инквизитор не так уж и стар. Вряд ли он уйдёт до тех пор, пока старость или болезнь не отправят его на Небеса.
Однажды, его место займёт достойный человек, который выжжет ересь дотла не только в Илатии, но и во всём мире. Нам же следует довериться Господу и служить его воле.
В этот момент к ним подошёл клерк и передал свиток Генриху. Прочитав содержимое, инквизитор зарычал от ярости, отчего клерк отпрыгнул от него, прикрываясь руками.
Этот трус даже не удосужился лично поручить мне убраться из столицы! если бы глаза Карателя могли пылать от гнева, то сейчас могли бы осветить огромный зал молитв Собора Господнего.