Но вместо этого, я обхватываю себя руками за плечи.
Дерек не знает всей подоплеки, но чувствует, что со мной что-то не так, и меняет тактику. Тянется ко мне и обнимает, принимается неспешно, почти невесомо, гладить мои волосы, плечи и спину. В этих действиях нет никакой пошлости, скорее искренняя забота, и я потихоньку прихожу в себя и расслабляюсь. Иногда мне кажется, что во всей академии, а то и в мире, он один знает, что не такая уж я и стерва, какой стараюсь казаться. И иногда даже подкалывает меня на тему нежной и ранимой души.
Вот и сейчас Дерек понимает, что мне неловко, а еще проявляет редкую проницательность:
Расскажи, что тебе нравится, Ари? Ты такая напряженная, словно это твой первый раз.
Я молчу. Открыть свой секрет другу я просто не имею права. Даже отец не догадывается, что контракт на мою невинность до сих пор не исполнен.
Я понял! Все было только во время Контракта да? Тебе попался му неприятный партнер, и ты теперь боишься близости? Такое бывает, я знаю. К сожалению, не все партнеры ведут себя достойно. Он был с тобой груб, Ари? Причинил боль? Унизил? Поверь, близость с мужчиной может быть приятной, я обязательно тебе покажу
Дерек, продолжал что-то говорить, успокаивая меня, а я просто цеплялась за его одежду, стараясь не расплакаться. Проклятый Рейн фон Аделхард! Он действительно унизил меня и причинил боль. Сделав это однажды, он повторил это снова, выкупив контракт на мою невинность.
Номер семьдесят семь. Никогда не забуду момент, когда сидела в той отвратительной комнате, чувствуя себя драгоценностью в дешевой бархатной коробке. Хотя нет. Скорее поделкой на искусственном бархате, выставленной напоказ, как в музее. Такой же постамент и куча защитных контуров вокруг.
Я держала лицо и заставляла себя не кусать ногти, обреченно ожидая результатов аукциона. И вот наконец прозвучало семьдесят семь. Номер победителя. Как символично
Еще немного, и наступил момент знакомства. Я приготовилась увидеть кого угодно. Это мог быть уродливый старик толстосум, возжелавший юное тело, но главным образом подпитаться моей пси-энергией. Или кто-то из отцовских «знакомых», стремящихся насолить главе Совета Пяти хотя бы тем, чтобы поиметь его дочь. Уверена, многие из них именно так бы и поступили, при возможности. В случае выигранного Контракта на мою невинность им бы за это даже ничего не было. Но необязательно кого-то калечить, чтобы испортить жизнь. Есть масса иных способов.
Но в комнату вошел мой старый знакомый.
Трясу головой, отгоняя непрошеные воспоминания, но и от них выходит толк. Злость придает мне решимости. Пока Аделхард бесится, напрасно ожидая меня, я исправлю его оплошность и заодно раз и навсегда избавлюсь от проклятой невинности, которая, точно дуло бластера, угрожающе тычет мне в спину, не давая спокойно жить. Все бы ничего, если бы не скорая инициация. Там уже я ничего не скрою, аура покажет, что я все еще девственница, и будет скандал и повторный контракт. Вот почему так важно провернуть все как можно скорей. Желательно прямо сейчас.
Все нормально, Дерек, шепчу я. Меня никто не обидел, но и особого восторга я не испытала. Ты ведь поможешь исправить мое мнение о сексе? последнее произношу, добавив томности в голос, и обвиваю шею парня руками, глядя на его чувственные губы.
Бросив самый настоящий вызов, сама прижимаюсь к губам Дерека. Стараюсь, чтобы мой поцелуй получился властным и уверенным. Похоже, удается. Глухо застонав мне в рот, Вилуоски «радует» мгновенно образовавшимся внушительным бугром под форменными брюками, и пытается перехватить инициативу. Я не позволяю, чувствительно прихватив зубами его нижнюю губу.
Когда он замирает, выпускаю его и интересуюсь:
Забыл, кто здесь главный?
Ага! Всегда подозревал, что тебе нравится сверху! радуется новому повороту наших отношений парень.
Дотягиваюсь и впиваюсь пальцами в волосы у него на затылке.
Ты, Ари. Как всегда, ты, покорно отвечает Дерек, легко подчиняясь правилам новой игры.
Хороший мальчик. А теперь на колени! Целуй мне живот!
Да, моя принцесса!
Дерек делает, как велено. Опускается на мокрое дно душевой и кладет руки мне на поясницу, притягивая к себе. Его язык принимается старательно выписывать узоры вокруг моего пупка. Признаться, ничего более интимного в жизни не делала, но нужно же хоть как-то завестись.
И снова, вопреки всем стараниям Вилуоски, мои мысли то и дело ускользают далеко от происходящего, а тело окончательно теряет чувствительность