В теремок приходили люди, оказавшиеся по несчастному совпадению в трудных обстоятельствах. Представители разных возрастов, пола, со своей историей, внешностью, национальностью и, как правило, утерянным социальным положением в обществе. Люди разных религий и без религий. Все это не имело в теремке никакого значения, так как каждый становился частью новой семьи. Важно было следовать правилам проживания, соблюдать очередь на кухне, в туалет и душевые, ответственно подходить к своим обязанностям согласно графику дежурства по уборке и обходу теремка перед сном, а главное, не употреблять алкоголь, наркотические средства, иначе сразу выгонят и больше не пустят, даже если вновь приползешь за помощью. Теремок был довольно известным в городе местом и часто появлялся на местном телевидении и газетах, как центр социальной реабилитации для людей, попавших в непростые ситуации. Неоднократно упоминалось в СМИ об Игнате, который приравнивался к героям современности. Я узнала, что несколько лет назад он помог жертвам наводнения, случившемся в одном из ближайших населенных пунктов. Люди остались без крова, домашнего хозяйства и средств к существованию, Игнат разместил у себя тех, кто оказался тогда на улице. В их числе была Ивета Леонидовна, о которой непременно будет упомянуто далее. Пожилая женщина осталась с двухмесячным внуком на руках, Кириллом. Вода унесла жизни родителей мальчика. Внешне теремок выглядел как большой частный дом со множеством пристроек, здание было старое, внутри помещения ощущалась сырость, освещение было тусклым, периодически моргали лампочки. По условиям Игната в центре можно было проживать без оплаты не более двух недель, пока человек не устроится на работу, а потом в случае, если не удавалось сразу найти другое жилье, разрешалось провести здесь еще не более четырнадцати дней, но уже необходимо было оплачивать каждый день проживания. Как по мне, это место совершенно не располагало к тому, чтобы оставаться здесь так долго, мне даже показалось, что сделано это было намеренно, чтобы люди скорее устраивали свои финансовые дела и выселялись. Сколько предстояло пробыть здесь мне в тот первый вечер я не знала и, если бы кто-то сообщил, что пройдет четыре недели до тех пор, когда я буду готова съехать не поверила бы.
Чтобы попасть в глубь помещения, нужно было преодолеть «кроличью нору», длинный темный коридор, заставленный большим количеством обуви жителей. Здесь же располагались вешалки для верхней одежды и небольшие шкафчики, чтобы хранить личные вещи, подобно тем, что всегда стояли на входе в любой супермаркет. Преодолев «кроличью нору», подобно Алисе, я оказалась в гостиной, тут было немного светлее, но слух ужасно раздражал периодический треск стоявшего посреди комнаты радиатора, который может и делал помещение теплее, но меня лично сбивал с толку. Игнат, белокожий как его сестра, сидел напротив меня и удивлял внешним сходством с Беллой и совершенно отличной от нее манерой общения. Белла всегда разговаривала громко, ее звонкий смех наполнял все пространство, в котором она находилась, Игнат же доносил мысли спокойным ровным голосом, чуть приглушенно и практически без улыбки. В его глазах не было того озорства, которое я наблюдала у Беллы. Игнат произносил каждое слово подобно старцу, много повидавшего на своем веку, создавалось впечатление, что Игната невозможно было чем-то уже удивить. Одет он был скромно, без пафоса, в дальнейшем я поняла, что он в принципе не любил броские цвета в одежде, черная футболка или черная водолазка в сочетании с обыкновенными синими джинсами были самой отличительной особенностью его гардероба. Над креслом, в котором сидел Игнат висела картина, на которой были изображены тонкие голубые линии, переходящие в одну широкую синюю полосу, от которой по бокам расходились пузыри. Позднее, когда мы перешли с Игнатом на более приятельское общение, он рассказал, что нарисовал картину сам в день, когда оформил все официальные документы на реабилитационный центр. На холсте он символично изобразил реку жизни, которая всегда напоминала о том, что его делом было купаться в этой реке, следуя течению, а не останавливаться, превращаясь в болото. По словам Игната, целью течения его реки с того дня, когда он открыл двери теремка, стала помощь другим людям.
Белла мне все рассказала, пояснил Игнат в первый вечер нашего знакомства.
Электрический обогреватель снова щелкнул.