С. В. Каменский
Штурмак. История вторая: "Пламя в ночи"
I
Сам, как меховой мешок. Вместо глаз факелы. Клыки, как ножи. Когти, как багры. Хвост, что копьё, Шульц перевёл дыхание, махнул шнапса, запил пивом, выдохнул. И яйцами порченными воняет.
Фу! скривился Бе́рнхард.
Отдавай, говорит, мне все свои деньги, если хочешь живым до дома дойти.
Бакхауф это. Если не выдумываешь, констатировал А́нико. Точно говорю! Тварь редкая и странная. Вот зачем ему деньги? Чего он на них купит и где?
Не задумывался, озадаченно протянул Шульц, почёсывая затылок.
Странно это всё.
Был бы здесь блондинчик
А он у вас главный по нечисти? спросила помощница Бернхарда.
Она как раз закончила с уборкой последнего стола, оказавшегося рядом с тем, за которым расположились трое мужчин и кобольт. Ху́лда оглядела помещение харчевни и удовлетворённо выдохнула.
Он охотник какой-то или кто? уточнила она.
Вроде того, буркнул Лоску́тик, косясь на девушку. Тебе ли не знать.
Так я его однажды только видела. Когда в Ро́ттен пришла.
Помощница потёрла поясницу и села на лавку.
Ну да, ну да, хмыкнул музыкант.
Что-то меня совсем не радует происходящее между вами, нахмурился Бернхард. Вы, случаем, не бывшие?
Святой Дуб! воскликнул арфист. Как ты мог такое подумать?!
Мало ли, пожал плечами тавернщик.
Я с ним?! затреугольничала помощница.
А чем он плох? удивился Анико. Местные женщины им вполне довольны. Я бы даже сказал впечатлены.
Я тоже был впечатлён, признался Бернхард. Особенно его первым выступлением. Тогда вся харчевня, так сказать, впечатлилась
Да чего вы привязались! Я говорил уже: «не всем дано понять высокое искусство»! возмутился Лоскутик.
Фрау Хельюи́дис дано, заржал кобольт. И не только понять, но и вкусить.
Да, она так воодушевилась от уроков игры на арфе! Даже подруг привела, добавил тавернщик.
А я думал, прищурился Шульц, что они просто тра
Тратят свои деньги и время, закивал кобольт. Да-да. Тебе ещё шнапсику налить?
Даже не знаю. Уже вечер. Вот, что мне делать, если эта тварь опять на меня нападёт?
А ты днём выпивай, раз трезвый образ жизни вести не можешь. А ночью спи, как все нормальные люди.
Я употребляю, когда организм просит, обиделся Шульц.
Больно часто он у тебя это делает, заметила помощница Бернхарда. Хоть бы закусывал, а то мешаешь одно с другим.
Ничего я не мешаю. Грушевый шнапс надо светленьким пивком запивать, тогда прям хорошо получается.
А когда клиент за выпивку платит, так ещё лучше выходит, небрежно бросил хозяин таверны и покашлял в кулак.
Почему только я?! Что-то я не замечал, чтобы эти двое платили хотя бы за пиво, пьяница демонстративно надулся и сложил руки на груди. Чуть что, так сразу Шульц! Шульц, гони звоньки! Шульц, отрабатывай!
Я за комнату плачу и с занятий отчисления делаю, гордо сообщил Лоскутик. У меня всё честно.
А я тут работаю, пожала плечами девушка.
Значит, мне опять тарелки мыть? вздохнул пьяница.
Нет, улыбнулся кобольт. Картошку будешь чистить.
После изгнания Гюнтера из города, Роттен постепенно возвращался к привычному образу жизни. Воины Истинного Треугольника больше не появлялись. О жене ясеня почти забыли. И только пенёк, оставшийся от дерева, напоминал о когда-то жившей в нём нимфе.
Бернхард помалкивал о голове татцельвурма. Анико старался не показываться на глаза, дабы случайно не быть замеченным посторонними, и радовался появлению Хулды в качестве помощницы тавернщика. Девушка же, будучи в городе человеком новым, то и дело притягивала взгляды мужской части населения, из-за чего не единожды становилась объектом комплиментов, сальных и не очень. Реагировала она на них одинаково бесстрастно, за что уже успела получить прозвище «льдышка».
Вечера девушка проводила в своей комнате, уткнувшись в книги, предпочитая не появляться в харчевне, особенно если там находился Лоскутик. Арфист же проявлял к ней странную нетерпимость. Каждый раз, заметив Хулду, музыкант принимался ворчать и бубнить себе под нос всякие гадости. Такое поведение, по мнению Шульца, свидетельствовало о неудачном флирте, а, по мнению Бернхарда, об оставшихся в прошлом неудачных отношениях. Возмущённый отказ Джебург признавать давнее знакомство с артистом и даже довод о её появлении в городе всего несколько дней назад не возымели никакого эффекта.