Да хватит уже об этом долдонить, отмахнулся Викентий. Расскажи лучше, Мирон, как там жизнь в столице?
Давай рассказывай! поддержали его товарищи.
Ну, хорошо, как-нибудь соберёмся отдельно, я и расскажу, а сейчас к гостям надо идти, заметил он направленные в свою сторону нетерпеливые взгляды приглашённых.
И вечер пошёл своим чередом
Непременно, непременно к нам милости просим, слегка поклонился Воронцов, когда гости далеко за полночь стали разъезжаться по домам
Как хорошо было после долгих лет строгости, порядка и учёбы предаться ничегонеделанью Рано утром Мирон прыгал в седло резвого жеребца и, поднимая пыль, галопом мчался средь стройных берёз, цветущих лугов, покрытой утренним туманом серебряной ленты реки, вдыхая полной грудью утреннюю свежесть просыпающейся природы. После чего купался в пруду, отфыркиваясь фонтанами брызг от прохладной воды и растянувшись на мягкой траве, подставлял своё тело ласковым лучам утреннего солнца.
Сударь, завтрак готов. Пожалуйте к столу! кричала из открытого окна Анна Петровна.
Мирон вскакивал, накидывал на себя фрак и ещё на подходе к дому улавливал идущие от кухни ароматные запахи.
Давай-ка, я тебя обслужу, хлопотала вокруг него бывшая гувернантка, выставляя на стол приготовленные блюда.
А в центре стола, как и прежде, в детстве, красовался собранный Анной Петровной букет полевых цветов.
Тихая, размеренная жизнь округи враз оживилась с приездом Мирона. Каждую неделю то один, то другой помещик особливо те, кто имел дочерей на выданье, устраивали приёмы, куда непременно приглашали Мирона Кирьянова.
На вечеринку к помещице Лачиновой Мирона затащили чуть ли не силой
А вот и сам Мирон Васильевич пожаловали, беспардонно подхватила под руку Мирона дочь хозяйки Гликерия и потащила в залу.
Сударыня, право мы с вами не настолько знакомы, чтобы вы так бесцеремонно хватали меня под руку, попытался приструнить барышню Мирон.
Но та, будто не слыша его слов, предстала уже перед матушкой.
Какая пара! всплеснув руками, воскликнула Агапия Елизаровна. Ну, хоть щас под венец!
Вижу, Гликерия ему по нраву вишь, сразу уже и под ручку, подхватила её подруга Илария Карповна.
Мирон, не зная, как избавиться от навязчивых барышень, при первом удобном случае, ссылаясь на плохое самочувствие, распрощался с присутствующими, оставив обескураженных дам на попечение своих друзей.
Следом за помещицей Лачиновой об устройстве вечеринки объявил Григорий Воронцов самый видный в округе помещик. Он сразу же отослал приглашение Кирьяновым, в котором особливо просил Мирона непременно присутствовать на торжестве
Поместье Воронцовых заметно выделялось среди окружающих его соседей, разве что Василий Кирьянов мог в чём-то потягаться с ним. Большой деревянный дом стоял на высоком каменном фундаменте. Неподалёку от хозяйского дома расположился каретный сарай и конюшня, за ними шли хозяйственные постройки, две бани для хозяев и дворовых слуг, а вдалеке на задах притулились людские избы, здесь жили: кучера, садовники, скотники Особой примечательностью местности была расположенная рядом с имением каменная церковь, колокольным звоном собирающая окрестных жителей на молебен. Вот и сейчас, когда почти все гости съехались, церковь встретила их звоном колоколов. Это звонарь, по просьбе Воронцова, ударил без перебора, всеми колоколами вдруг. А у поместья дворецкий и двое лакеев встречали приезжающих гостей и учтиво провожали их в дом
Огромная, светлая зала едва вместила всех приглашённых. И вот перед гостями явился празднично одетый хозяин дома. Под руку с ним, сверкая бриллиантами, вышагивала Елизавета. Стараясь горделиво держать головку, она всё же искоса одаривала взглядом присутствующих. Алевтина шла по другую сторону мужа, слегка кланяясь гостям направо и налево. Она то и дело протягивала руку и помахивала ей как для приветствия, выставляя напоказ изумительной красоты браслет, усыпанный сапфирами и изумрудами. Застывшая улыбка на её лице говорила, скорее, «ой, как вас много», чем «я рада видеть вас»
Свечей! Дайте больше света! повелительно крикнул Воронцов своим лакеям.
И без того светлая зала враз озарилась множеством огней, разными цветами отразившимися в бриллиантах колье на шее Елизаветы. Она поистине предстала как дивный цветок среди сорняков, затмив собой всех присутствующих барышень.