Прости, слёз уже не осталось.
Только промозглый шёпот, который не сможет передать и капли чувств. Особенно непонимания и боли.
Я не знаю, что со мной отрывистое бормотание, а затем впервые громкое, я ненормальная. Не понимаю, что делаю уже который раз. Боюсь что-то сломать и ломаю. Боюсь потерять и отталкиваю сама. Обижаю всех, кто кого люблю. Это я смогла поднять голову, на меня всё это навалилось. Правда. Все эти миры, бабушка, мама, папа, их драки и желания, обиды, я потёрла лоб ладонями, я просто устала и не понимаю, что творится вокруг. Мне очень тяжело. Честно. А ты ты был таким холодным все то время! Я от тебя грелась раньше, а тут мне показалось, я выдохнула, мне показалось, что так будет лучше. Что я покачала головой с едкой улыбкой, да кому я вру? и признание для самой себя, я хотела, чтобы ты, наконец, обратил на меня внимание, взгляд глаза в глаза, я хотела, чтобы ты вернул своё время мне, а не проклятому Танатосу с его чёртовыми проблемами!
Вышло у меня зло. На себя или на него не знаю. Я смогла гордо встать, запахнуть плед и продолжить:
Ты меня бросил. Сбежал решать проблемы, а меня оставил в Садах с рехнувшейся бабулей! Помахал ладошкой, сказал пару слов и сбежал играть с другими мальчишками в песочнице, а меня забыл, я села обратно, не став удерживать спину в прямом положении, мне просто ничего не оставалось. Бежать доказывать тебе, что я тоже могу быть рядом. Потом то, что я не хуже тебя. Потом, что ты не можешь мне приказывать. И всё так намоталось клубком, что я уже не понимала, что я должна делать. Мне было так обидно, что я, даже сама не осознавая, хмык, и придумывая отмазки для всех, разорвала всё насовсем, я посмотрела в разные по цвету глаза и добавила жалостливо, мне так было больно. Прости.
Тишина стояла в комнате минуту. Но не угрюмая и совсем не напряжённая. Мы оба сейчас понимали, что помиримся. Я видела его взгляд и ту жажду, которая была сейчас и во мне. Нужно было ускорить примирение так, чтобы мы оба не казались сдавшимися без боя. У меня выходило плохо если бы у меня был висталочий хвост, давно бы бежал в его сторону и нёс меня вместе с собой.
Ты и слова мне не сказала, он отставил бокал на каминную полку готовится к тому, что я подбегу к нему.
А я ждала знак. Любой. Господи, почему всё так сложно? И долго? Проклятая привязка и проклятая я, которая сняла её!
Я говорила, мысли были уже в другом месте, пыталась начать разговор, а ты уходил от ответа. Или вообще уходил. Физически.
Заброшенная на другую нога встала прямо. Ну же! Я готова бежать к тебе. Только скажи мне «можно».
Ты должна понимать, что прежде чем в моей голове это продолжилось «ты побежишь ко мне», мы должны обсудить некоторые обстоятельства.
Какой же он красивый. Я хотела бы видеть его раскосый чёрный взгляд на себе каждую секунду. Особенно такой, как сейчас пылающий. Едва сдерживаемый, о чём говорили стиснутые побелевшими пальцами подлокотники его кресла.
Я больше не буду, сообщила ему то, что он хотел услышать.
Тем самым поторопила события. Живот свело где-то в глубине. Что там Нира говорила? Вернее, предупреждала. Тринадцать детей? Да хоть двадцать. Можно мне
Не будешь что? оставался в сознании он.
Вот у меня с этим было откровенно плохо.
Ничего не буду, грудь вздымалась быстро, как после того, о чём я сейчас думала.
Ноги пришлось свести вместе, иначе меня дурманила я сама.
Лесси, немного осуждающий тон.
Про что именно он говорит?
Но голос у него необычайный. Вибрирующий такой, низкий, с капелькой хрипотцы. Волнующий меня голос.
Ты разрешишь мне делать выбор самой? хоть немного разведрило в голове, не станешь запирать нигде и
Не стану, улыбнулся он, прекращай ёрзать и иди сюда.
Просить дважды меня не пришлось я налетела на него как вихрь, от падения нас удержала только его сила.
Первый поцелуй вышел смазанным. Коротким чмоком, как тот, который дарят любимому на прощание. По крайней мере я представляла его именно так неосознанным, рваным и быстрым, однако настолько чувственным, насколько не могла быть ни одна жизнь вместе. Мы сейчас не прощались. У нас была противоположная ситуация. Однако, я чувствовала себя той, кто отпустил его тогда по ошибке. Такой ошибке, о которой можно сожалеть всю жизнь, прожитую в разлуке.
Я была мёртвым озером тогда сейчас же стала живым бьющим ручейком среди живописного сада.