Игра продолжалась. Немного подумав, Алессиан пошел королем, защищая пешку. «Надо было конем», прошептал Эридан, напряженно вглядываясь в доску. Алессиан ухмыльнулся. Казалось, он дал Ольвии преимущество. Пара ходов, и она поставила конем шах черному королю. Но вместо того, чтобы уйти им в сторону, что всем собравшимся казалось очень логичным, Алессиан сделал ход вперед. Тогда Ольвия снова объявила ему шах, теперь уже ферзем, и Ал еще раз пошел вперед. Второй шах, пешкой, и черный король продвинулся к белому королю еще на одну клетку.
Ты что, нападаешь королем? удивился Фло. Короля надо защищать, а не нападать им!
Еще один шах Ольвии был сомнительной необходимостью: король Ала спрятался за ее же пешки. Теперь всего один ряд отделял его от белого монарха, а неподалеку, в удобных для атаки позициях, разместились черные ферзь, ладья и конь. В сложившейся ситуации Ольвия сделала пред-проигрышный шах ладьей, охранявшей короля, но Алессиан, забрал ее, пожертвовав ферзем.
Ты можешь сдаться, предложил он сестре.
Ну уж нет! заупрямилась та в ответ.
Тебе всё равно не победить.
Зато я заберу твоего ферзя.
Это был последний ход белого короля. Подоспевшая черная ладья и стоящий напротив черный монарх не дали ему двинуться с места.
Мат, объявил Алессиан, откидываясь на спинку кресла.
И все же, почему ты напал королем? спросила Ольвия, покорно принимая поражение.
Ну, просто король время от времени должен что-то делать сам, а не только полагаться на подчиненных.
А если бы ты не смог его защитить? Мирисса с интересом смотрела на черную коронованную фигурку. Представь, что это реальная битва.
Алессиан сложил шахматы в стол строго по порядку, не так, как обычно впопыхах их запихивали младшие братья и вернулся к креслу, в котором оставил книгу. Сел поудобнее и открыл страницу, на которой остановился.
Король, прячущийся в тылу, едва ли может рассчитывать на лояльность людей, которых посылает на передовую.
Слева от Камелии хмыкнули. Девочка оглянулась: Рафаэль прищурившись смотрел на брата: Ал вернулся к разговору, который он начал с отцом в столовой комнате утром.
Солдаты должны воевать. Король командовать! не унималась Мирисса.
А ты как считаешь, Рафаэль? спросил Ал, не отрываясь от книги.
Рафаэль глубоко вздохнул. Он всегда злился, когда в ходе разговора Алессиан обращался к нему вот так. Мнение Рафаэля чаще всего отличалось и невинный вопрос перетекал в дискуссию. Ал всегда задумывался над аргументами брата, а после отстаивал свою точку зрения, объяснял, с чем не согласен. Издевался, как считал Рафаэль, старался показать себя самым умным. Ал же, казалось, его злости не замечал и обращался к нему при любой возможности.
Почему ты спрашиваешь меня? Мог же кого угодно спросить.
Потому что меня интересует твое мнение, Ал поднял равнодушные глаза на Рафаэля. Если бы хотел спросить кого-то еще, спросил бы, не сомневайся, ни по выражению лица, ни по голосу никак нельзя было определить его эмоции. Ну, так что?
Братья смотрели друг на друга, Алессиан равнодушно, Рафаэль с подозрением. Наконец, он ответил:
Может быть, королю не обязательно воевать. Но тогда на передовой должен быть человек, которому он полностью доверяет. Ферзь.
Такого человека непросто найти, усмехнулся Ал. Ты думаешь, отец доверяет своим генералам?
Не всем, но кому-то точно. Ведь даже если он появится на поле боя, нет вероятности, что его не предадут. Он, в любом случае, должен окружить себя своими людьми.
Если бы я был императором, ты стал бы для меня таким человеком? Моим Ферзем? холодные серо-голубые глаза в упор глядели в живые изумрудно-голубые, ища в них ответ.
Не знаю. Сначала мне надо решить, хочу ли я, чтобы ты был моим императором.
Алессиан с легкой улыбкой гладил подбородок большим пальцем, не отрывая задумчивого взгляда от Рафаэля. Тот тоже не отводил глаз и не моргал. Долго. Но никто не решался прервать эту игру в гляделки. Из оцепенения всех вывел громкий стук: Антуанетта закрыла крышку рояля.
ГЛАВА 4. НА ЗАКАТЕ ЛАЛЬ
Май ворвался в замок теплым свежим ветром, напоенным сочным запахом леса, сырой земли и нежных, уже распустившихся цветов на клумбах во внутреннем дворе. Дождь, зарядивший в последние дни апреля, прекратился, хотя по небу еще ползли рваные свинцовые облака, грозя объединиться в тучу.