Бринг хем тил скипет.
Хворфор икке баре легге па?
После этих слов обладатель меча резанул мне щеку и несильно пнул в бок.
Снакк миндре, гьер дет ду сиер! прикрикнул на него невысокий, крепкого телосложения, норд, судя по всему главный среди этих северян.
Я, я, олиреди джег.
От сердца отлегло, как только меч был убран от моего лица, снова упав в кольцо на поясе владельца. Бритоголовый, покрытый татуировками, воин бесцеремонно схватил меня за руку, небрежно поднял и потянул к берегу.
В крохотной бухте под скалой со спущенным парусом стоял корабль. Его нос венчал крылатый змей, по бортам красовались разноцветные, яркие щиты, а высоко поднятые вёсла, сохли на ветру. У берега и водопада крутились аж пятнадцать человек, все с оружием и выглядели, как бывалые воины. Похоже надежды уйти живым практически не было.
Среди команды я приметил и нескольких женщин, хотя это было не очевидно, ведь, как и мужчины они были в штанах и рубахах и, судя по всему, имели равный статус с остальными членами экипажа, что для халибов довольно странно. Да уж, обычаи этого народа оставались для меня загадкой, как и причина моего пленения.
Часть команды наполняла бочки водой, другие же ушли к скалам охотится. Лысый толкнул меня в воду.
Беди и драккар. Ред па драккар лив!
Норд явно указал на корабль и вновь извлек клинок. Я оглянулся, несколько раз быстро кивнул, мол, понял и поплыл к судну. Там меня уже поджидал высокий, длинноволосый, рыжий воин. Он помог забраться на борт и топором указал место в корме между лавкой рулевого и, крепко связанными, запечатанными бочками. Сидя там, тихо, подобно затаившейся в страхе мыши, я ждал дальнейшего развития событий.
На корабле с рыжеволосым мы были одни, но бежать было откровенно некуда, тем более исход схватки с нордом, скорее всего закончился бы для меня плохо.
Лишь спустя много часов, команда с бочками, охапками змей и тушками сусликов вернулась на корабль. Они радовались добыче, переговаривались, иногда смеялись, видимо шутили. Как только всё привязали и рассовали по ящикам, северяне расселись и опустили вёсла. К рулю встал, знакомый мне, рыжий великан, повернул его, и судно, повинуясь воле людей, начало разворот.
Спустя совсем немного времени, мы покинули бухту, поймали ветер и под парусом вышли в открытое море.
Часть II
Я долго не мог уснуть. Миновал день, а за ним другой. Всё это время, наблюдая за возней на корабле, слушая разговоры и короткие перебранки, я пытался понять этих людей, но тщетно. Слова забывались и путались, их значение ускользало.
Море постепенно стихло, парус больше не надувался ветром. Посейдон уснул и в его владениях воцарился покой. Корабль, тихонько покачиваясь, медленно шёл своим курсом. Плеск воды за бортом убаюкивал и, хотя я долго боролся, всё же дал слабину, провалившись в мир снов
Только что извлечённая железная пена рыже-белого цвета, переливалась алыми красками. Щипцы раскалились, а руки от ожогов спасали лишь плотные, шерстяные рукава. Положив труд многих недель на наковальню, я отбросил инструмент, снял нарукавники и взял клещи. Крепко схватив ими металл, ударил молотом, что есть сил.
Ещё! Ещё! Я сказал! кричал на меня отец, Железо остывает, нужно работать быстро, без промедлений!
Огромный пенный мякиш становился всё меньше, сбрасывая всё лишнее, сминаясь под ударами крепкой руки, с него сходила грязь. Постепенно он становился твёрже, остывал, приходилось греть его в печи и снова ковать.
Раз за разом, опуская молот, я наблюдал, как железо сдавалось моей воле. Много дней уйдёт, прежде чем этот грязный кусок пены, пропитанный пылью, станет заготовкой.
Пока я, обливаясь потом, молотил железо, отец давал советы, а я внимательно слушал, учился, вникал
Мне нравится быть кузнецом, говорил я отцу, Но я хочу стать самым лучшим!
Даже лучше, чем я? поинтересовался он, а я честно ответил:
Таким, чтобы моё имя люди никогда не забыли.
Это достойное желание для мужчины. Я научу тебя всему, что умею сам. Но мужчина еще кое о чём должен думать. Когда я, наконец, увижу невестку и внуков?!
Думаю скоро Мы с Шепкхалой обязательно поженимся, вот только накоплю сто драхм и выкуплю её у отца.
Сто драхм?! Ну-ну, хочешь тот клинок, что я ковал последним