Следующим утром я залезла под матрас, где мать хранила семейные ценности. Сережки, кольцо и цепочка с жемчужным кулоном должны были потом отойти мне, но я была готова ими пожертвовать.
Когда я рассказала все Аньке, та накинулась на меня:
Блин, дурында! Что сразу ко мне не зашла? Придумали бы что-то.
А что бы ты придумала? Там целая шайка. Они гипнозом людей обворовывают. Нет, люди им сами все приносят.
Ты сомневаешься, что я их найду? с вызовом бросила подруга.
Я махнула на все это рукой. «Откупились!» повторила слова отца на свой безутешный плач.
Через несколько дней к нам в дверь позвонила Анька с какими-то двумя парнями из старших классов и отдала кольцо и цепочку с жемчугом. Сережек уже не было:
Напела, что продала! А ты, Фасолина, держи этот кулон с жемчугом. Знаешь, это ведь камень семейного счастья. Береги его!
Родители прожили после шесть лет. Не думаю, что цыганка имеет к этому какое-либо отношение. А тот кулон я до сих пор ношу, хотя моя семейная жизнь сейчас проходит очередной неблагоприятный период.
Я замолкла, а Энн, подозвав официанта, заказала нам еще по коктейлю.
Это помогло мне встрепенуться и даже иронизировать:
Здесь коктейлем не отделаешься. Чтобы поведать тебе о том, что произошло, надо что-то посолиднее.
Фасолина, ты же меня знаешь!
Она подняла руку, и официант со жгучими черными глазами, улыбаясь, приблизился к нам.
Что я могу для вас сделать?
Посоветуйте какое-нибудь деликатное вино, подходящее для длительной беседы.
Тем, кто не любит торопиться и предпочитает раскрывать вкус вина медленно, я советую благородный и многогранный Гевюрцтраминер.
Энн загадочно улыбнулась и кивнула:
Отлично! И что-нибудь в качестве сопровождения.
Хорошо, сделаю сырную нарезку и тарталетки с паштетом из гусиной печени, самый лучший в нашем регионе! официант не сводил с Энн глаз. Будто чувствовал, кто здесь кого угощает.
Когда он удалился, подруга, потирая руки, нетерпеливо произнесла:
Ну? И как бабушка убедила тебя уехать с ней?
Глава 7. Ассоль. Он сошел со сцены!
80-е гг, Тоскана, Италия
Солнце просачивается между деревянных полосок венецианских ставен, рисуя длинные тени на шахматной доске полов. Чувствую запах свежесваренного кофе и нотки новой для меня едко-травяной смеси табака и цитрусовых. Пора бы уже и привыкнуть, что именно так пахнет моя бабушка!
Встала и пропрыгала по черно-белой плитке к окну: если бы я здесь росла, вот было бы развлечение с утра до ночи играть в классики!
Серо-белая мебель, оранжевые стены и психоделические картины выглядели необычно после югославской мебели и обоев в цветочек нашей советской квартиры, но мне все здесь нравилось. Особенно сбегать из спальной зоны вниз по невысокой лестнице на кухню, чтобы полюбоваться новым бабушкиным шедевром кулинарного искусства.
С улицы послышался громкий и чуть грубый голос Сандры:
Соня! Уж кофе остыл, а все круассаны съедены давно!
Я открыла окно и зафиксировала ставни, посмотрела вниз.
Красная герань и фиолетовые цикламены пестрели в белых деревянных ящиках на отросшей щетине вечно-зеленой травы. Мимоза бесстыдно развесила плюшевые желтые ветви над соседскими гортензиями.
Бабуля в розовом пеньюаре с сигарой во рту выпалывала сорняки. Ее окликнул низкий женский голос из соседнего окна и они перекинулись несколькими фразами, перевод которых не заставил себя ждать, как только бабушка вошла в дом и принялась громким голосом переводить:
Синьора Рита очень обрадовалась, что ко мне внучка приехала. Говорит, что ты такая же хорошенькая, как и я, еще и сигареты не куришь. А я ей сказала, что зато ты спишь долго. А ее внук, Леонардо уже куда-то улизнул с Энцо.
Она загремела внизу чем-то металлическим. Я сердито подумала, что мне нет дела ни до Леонардо, ни до Энцо. Главное, чтобы она дала мне поспать. Хотя бы сегодня.
Эх, в мои восемнадцать тоже никто не знал, где меня носит Я уловила в ее голосе разочарование. Мне бы очень хотелось узнать, как она провела свою молодость, помня из рассказов бабы Нюры, что ей не единожды приходилось заново пускать корни и осваиваться.
Эй, соня! Табак тебя знает, как можно столько спать!
Ну ба! Сегодня суббота!
Но бабушка не сдавалась:
Вот именно! Стало быть, дел больше, чем обычно. Заграница не любит лентяев.