Прокурор, потирая ладони, начал говорить с истерикой в голосе:
Этот человек опасен для общества! Вы понимаете, кому вы хотите дать свободу? Ему всего двадцать семь лет, и, если он без какого-либо образования умудрялся изобретать такое, представьте, что может совершить этот субъект, находясь на свободе и без контроля?!
Судья учтиво выслушал обвинителя и продолжил:
Ссылаясь на амнистию, под которую подпадают статьи заключенного, мы принимаем прошение защиты, но ввиду опасного рецидива и систематических нарушений уголовных и административных норм суд вынес решение продлить наказание гражданина Соянова Анатолия Николаевича в виде исправительных работ в закрытом военном институте сроком на три года.
Прокурор подпрыгнул как ошпаренный и почти прокричал:
Да вы что?! Это же Соян! Его нельзя отпускать! Для него вскрыть любой код или программу все равно что мне опорожниться!
Судья прикрыл глаза и проговорил:
Не беспокойтесь, Соянов будет находиться под постоянным надзором, на поруки его взял Военный институт инновационных технологий.
Прокурор подбежал к судье и, вытирая пот, громко сказал:
Ваша честь! Вы понимаете, что открываете ящик Пандоры?! За три года этот доморощенный Стив Джопс может сотворить такое, от чего вся система покатится в тартарары. Это же неисправимый побегушник и матерый революционер. Неужели вы думаете, что, находясь на административном наказании, он не рванет когти и не продолжит свои бесчинства?
Судья наклонился к прокурору и прошептал:
Решение было принято на самом верху, так что я не советую вам оспаривать его, иначе ваш плевок против ветра обернется для вас целым торнадо.
Прокурор судорожно сглотнул и тихо ответил:
Я все понял, Ваша честь.
Он поплелся на свое место, а судья поправил мантию и провозгласил:
Освободить из-под стражи Соянова! Заседание объявляется закрытым!
К бывшему подсудимому подошел полицейский, чинно отстегнул наручники и негромко сказал:
Поздравляю!
Соянов, прихрамывая, вышел в зал и на ходу подмигнул прокурору. Тот сквозь зубы процедил:
А ты не очень-то радуйся! Для таких, как ты, тюрьма дом родной!
Соянов усмехнулся и прошептал:
А для таких, как ты, монета мать родная!
В этот момент к нему подошли два человека в серых костюмах и, взяв его под руки, повели к выходу. Соянов улыбнулся и задал вопрос:
Может, вначале объясните, куда вы меня тащите?
Спустя час Соянов сидел в просторном кабинете и наблюдал, как за окном медленно падал первый снег. Задумавшись, он произнес вслух:
Эти идиоты искренне верят в то, что я соглашусь работать на антисоциальную систему?
Дверь открылась, и на пороге показался сутулый седой мужчина в строгом костюме. Подойдя к Соянову, старик выпрямился и произнес хрипловатым голосом:
Здравствуй, Анатолий! Как же ты повзрослел, возмужал!
Соянов замер, как будто молнией пораженный, а затем вскочил со стула и крикнул:
Дядя Гриша!
Старик расплылся в доброжелательной улыбке и, кивая, смахнул скупую слезу. Соянов крепко обнял его и негромко проговорил:
Сколько же мы не виделись?
Старик, покачиваясь, ответил:
Четырнадцать лет без малого, после того злополучного бунта!
Соянов отпрянул от него и начал объяснять:
Старший группы сказал, что видел, как тебя укладывали на носилки.
Григорий, опираясь на трость, ответил:
Да, в тот день я получил два огнестрельных ранения: первая пуля попала в плечо и прошла навылет, вторая повредила колено.
Соянов пожал плечами и спросил, рассматривая кабинет:
Тебя здесь насильно удерживают?
Не дождавшись ответа, Анатолий продолжил:
Ничего, не пройдет и недели, как мы с тобой отсюда свинтим.
Григорий усмехнулся и произнес:
А не боишься так открыто об этом говорить? Нас могут прослушивать.
Соянов, прогуливаясь по кабинету, громко сказал:
Пусть слышат! Ровно через неделю мы отсюда сделаем ноги! Да так, что наши ноги им винтами от вертолета покажутся! Он наклонился к уху Григория и прошептал: На самом деле мы рванем этой ночью
Григорий рассмеялся.
Да Каким ты был бесшабашным, таким и остался Как же я рад нашей встрече!
Анатолий схватил его за плечи и, встряхнув, с задором проговорил:
Я тоже рад! Ты даже не представляешь, каких дел мы с тобой наворотим, дай только срок.
Григорий кивнул, серьезно посмотрел на Анатолия и задал вопрос: