Не понравился мне его ответ, стало только тревожней. Успокоилась немного, только когда появилась сиделка, посланная доктором. Похожая на монашенку, женщина неопределенного возраста, вся в черном. Она быстро распорядилась, что ей понадобится для исполнения обязанностей. Я позвала Евсея, и он все быстро устроил.
Сама же я удалилась за занавеску на свою половину, и тихонько проплакав полночи, наконец, уснула
Глава 4. Ключ
Проснувшись на следующее утро от густого аромата свежеиспеченного хлеба, я сладко потянулась, и забыв обо всем, быстро соскочила с кровати и, как была, босиком выбежала из своего угла. Но вместо Матвеевны увидела согнутую спину Евсея, нашего кучера. Он, как и вчера, занимался стряпней.
За столом сидела чужая женщина в черном, давешняя сиделка. Ела хлеб и запивала молоком. Неумолимая действительность вновь захлестнула, заставив вернуться к себе за занавеску и одеться. Это то, немногое, что я уже могла сделать самостоятельно.
Одевшись, я вышла и поздоровалась с Евсеем и Агафьей Филипповной, справилась о здоровье нянюшки.
Бог даст, скоро поправится, неопределенно, как и давеча доктор, ответила сиделка, и проводила меня к больной.
Матвеевна лежала с закрытыми глазами, бледная и необычно тихая. Я испугалась:
Она жива?
Жива, жива, подтвердила Агафья Филипповна. Слаба только, еле дышит
Барышня, Вы бы покушали, позвал меня Евсей.
Поела я без особого аппетита, вышла во двор, огляделась с тоской по сторонам. Когда-то папенька вернется? Я была сейчас такой одинокой и потерянной, а предчувствие еще большей беды не давало вздохнуть полной грудью. День обещал быть теплым и солнечным, но меня это совсем не радовало.
Я вспомнила про письмо отца, и решила, что тот самый момент наступил. Но я не могу бросить Матвеевну одну, пусть она и на попечении сиделки.
Я отправилась сочинять послание Даниле Никитичу Смолкину. Описав в нескольких словах свое нынешнее положение, и приложив просьбу о помощи, я позвала Евсея:
Отвези это письмо в дом купца Смолкина, голубчик. Да передай лично в руки хозяину или его жене, Прасковье Павловне.
Сделаю, все, как велено, не сомневайтесь, барышня
Кучер запряг повозку и отправился в Томск. Вновь потянулись часы ожидания. Я пыталась чем-то себя занять, но получалось только слоняться из угла в угол, время от времени справляясь о самочувствии Матвеевны.
Вдруг меня позвала сиделка:
Она Вас зовет!..
Я кинулась к нянюшке. Она пыталась протянуть мне руку, я тут же подхватила и прижала её к себе:
Нянюшка, милая!
Оленька, деточка моя едва слышно произнесла Матвеевна. Видать, пришел мой последний час. Не думала я, что так быстро Но ничего не поделаешь. Прости меня, старуху
Нет-нет, не говори так, ты выздоровеешь. Приедет доктор, даст новое лекарство, ты обязательно поправишься. Нужно только дождаться! Ты не должна сдаваться
Матвеевна слабо улыбнулась:
Да, я стараюсь Но мало ли А ты должна знать
Нянюшка пальцем поманила меня к себе поближе и заговорила еще тише:
Там, в сенках, есть голбец, погреб в подполе Там найдешь шкатулку. Это батюшка твой припас на черный день. Сними с меня шнурок на нем ключ от
Матвеевна не договорила, речь её оборвалась на полуслове. Она словно застыла, глядя куда-то за мою спину. Как будто увидела кого-то. Я оглянулась. Никого рядом не было. Агафья Филипповна скромно удалилась, дав нам с нянюшкой поговорить наедине, и теперь сидела за столом у печки.
В этот момент рука Матвеевны как-то странно дернулась, и тут же обмякла. Я повернулась назад и вскрикнула. Подоспела Агафья, но она не кинулась на помощь, не засуетилась. Мельком взглянув, тихо, но отчетливо произнесла:
Отошла, сердешная
Позовите доктора!
Да-да, конечно Обязательно
Сиделка, не торопясь, собрала свои вещи и вышла. Я осталась одна, в каком-то оцепенении глядя на свою милую нянюшку. Но, вспоминая её последние слова, я не могла пошелохнуться, чтобы выполнить просьбу. Долго смотрела на тот самый шнурок, о котором говорила Матвеевна, и который виднелся в распахнутом вороте её ночной рубашки, пока не сделала над собой усилие, и дотронувшись до него и тут же зажмурившись, потянула слегка на себя.
Да, это был маленький ключик тонкой, практически ювелирной работы. Кажется, я уже где-то видела его раньше Ну да, точно, в руках папеньки, совсем незадолго до его исчезновения