Спасибо за новости, поблагодарил его Павел.
Ты услышал все, что хотел. Теперь решай. Мусса поднялся. Когда будете сдаваться в плен, постарайся дать мне весть о себе, я помогу. Да хранит тебя Всевышний!
Мусса быстро спустился вниз, вскочил на коня и ускакал в лагерь.
***
Флагманов и капитанов Корнилов вечером пригласил к себе на чай. Столы накрыли в саду, иначе в квартире было бы тесно. Капитан Бутаков, как всегда, прихватил с собой Александра. Два больших медных самовара дымили и урчали. Нехитрое угощение дожидалось на столах.
У нас, вроде бы, вечеринка, сказал Корнилов собравшимся. Но, на самом деле, надо обсудить наше положение. Уже известно точно завтра штурм.
Мы вас внимательно слушаем, поддержал его Нахимов. Вы только скажите: армия нам поможет?
Главнокомандующий выделил в помощь несколько батальонов, ободрил всех Корнилов. Однако дело предстоит серьёзное. Нас хотят атаковать одновременно с суши и с моря, посему, пароходам стоять под парами. Бортовой артиллерии поддержать оборонительную линию. В случае попытки прорыва в гавань с моря пожертвовать собой, но не пропустить врага.
Будет исполнено, не сомневайтесь, заверили капитаны.
Ещё прошу командиров кораблей, сколько возможно, выделить матросов для обороны сухопутной линии. Мы должны выстоять! Помните: на нас лежит честь защищать Севастополь. Будем драться до последнего! Из Севастополя ходу нет, сзади нас море. С нами Бог!
Умереть не страшно, главное сдержать врага, согласился адмирал Истомин.
После начались споры и совещания командиров линий. В самый разгар появился полковник Главного штаба Попов, присланный к Меньшикову самим государем. Светлейшей терпеть не мог, как он называл штабных, «столичных прохиндеев» и быстренько избавился от Попова, отправив его в Севастополь.
Ну, знаете, такого холодного приёма от светлейшего я не ожидал, жаловался полковник Попов Корнилову. Я всего лишь, как офицер генерального штаба, дал князю пару советов. Я же не совсем осел, и в тактике кое-что соображаю.
Что поделать, не любит наш главнокомандующий советов, успокаивал его Корнилов. И штабных не приветствует.
Да! И вот что, Владимир Алексеевич, важно сказал Попов. Государь просил лично передать вам, чтоб вы себя берегли.
Берёг? удивился Корнилов. Я весьма польщён заботой государя о моей персоне. Но как мне себя беречь? Что ж мне, прятаться, что ли? Нет, уж, извините, я должен быть в самом аду. Что обо мне подумают мои матросы, коль не увидят на переднем крае?
И то верно, согласился Попов. Тогда и мне прошу дать ответственное поручение. Иначе, как это понимать: меня выпроводил от себя светлейший, думая, что я ни на что не годен, эдакий паркетный полковник. Нет уж, Владимир Алексеевич, дело мне! Я покажу вам, что умею воевать.
Каждому дело найдётся, не переживайте, заверил его Корнилов. Да, вот, хотя бы помогите своему однофамильцу, капитан-лейтенанту Попову. Корнилов представил полковнику пожилого, коренастого морского офицера-однофамильца. Надо будет наладить непрерывное снабжение батарей снарядами и порохом. На каждое орудие необходимо не менее ста пятидесяти выстрелов.
Задача не из лёгких, согласился полковник, если учесть растянутость оборонительной линии.
Справимся, уверенно сказал однофамилиц капитан-лейтенант. Но побегать придётся. Матросы, они шибче армейской артиллерии палят. Им только заряды подавай.
Ближе к десяти вечера офицеры разошлись. Корнилов сказал им напоследок:
Завтра будет нелёгкий день. Англичане употребят всю мощь своей артиллерии. Я опасаюсь за большие потери. Но наши молодцы не лыком шиты устроятся. Без горьких уроков, к сожалению, научиться невозможно. Очень жаль, господа, что многих из нас завтра.., он запнулся, но после бодро воскликнул: Желаю всем победы!
К нему подошёл адмирал Нахимов, пожал руку на прощание:
Удачи, Павел Степанович!
С нами Бог, ответил Нахимов. Взгляд его упал на шашку в красивых серебряных ножнах. Вы что, решили надеть шашку Железнова?
И завтра её надену! уверенно сказал Корнилов.
Стоит ли? Мы, моряки, конечно, народ стойкий, но склонны, к суевериям. Оставили бы вы дома шашку, от греха подальше. На ковре она хорошо смотрится.
Бросьте вы, Павел Степанович, усмехнулся Корнилов. Мы суеверны, но не на столько, чтобы придавать вниманию всякие глупые байки. Да, я её завтра надену. И лучший свой мундир надену, и новые эполеты.