Они заводили мотор?
Нет, ни разу.
А солярка в баках есть?
Полные баки! Когда Гарик заправлялся, я его еще спрашивал, зачем так много? А он говорит: чтобы наша свобода ни от чего не зависела Что ты хочешь у него денег было полно.
Ты слышал, о чем они говорили?
Нет, не разобрал. Голоса слышал, но приглушенно: бу-бу-бу. Потом научился их различать. Догадался, что среди них есть женщина. Кажется, их всего пятеро?
Четверо.
А потом я услышал новый голос, твой. Я сразу понял, что это человек для банды чужой. Молил Бога, чтобы это оказался пограничник или милиционер. Потом, правда, я понял, что ошибся. Я слышал, как на тебя кричали, как стреляли. Значит, пленник
Он вдруг замолчал, приложил палец к губам и обратил полный ужаса взгляд на потолок. Над нами кто-то ходил неторопливо, размеренно, вкрадчиво, словно часовой на посту. Некоторое время мы молчали, глядя на потолок. Лицо Игната были перекошено от напряженного ожидания какого-то кошмара. Вскоре шаги затихли.
Я боюсь, прошептал Игнат, продолжая пялиться вверх. Боюсь, что они нас услышат Тогда нам конец
Его страх передался мне. Я поднял с пола гаечный ключ. Если сжать его в руке, вес кулака увеличится на килограмм. Можно просто двинуть ключом по темечку. В общем, какое-то оружие у нас было. Добровольно расставаться с жизнью в мои планы не входило.
Чтобы приободрить несчастного Игната, я опустил руку ему на плечо. Он вздрогнул, опустил глаза, облизал губы.
Ты думаешь, у нас есть шанс отбить у них яхту? прошептал он.
Отбить яхту вряд ли. А сбежать, пожалуй, сможем Ты рассказывай дальше. Что они делали той ночью?
Вверх дном все переворачивали. Двигали мебель, кричали друг на друга.
Может, искали деньги? Гарик с собой много денег взял?
Думаю, что много. Когда мы маршрут составляли, он выбрал самые крутые рестораны Побережья, в которые собирался нас сводить, и так определил места для стоянок, чтобы к ресторанам было ближе. И хвастался всю дорогу: что, говорит, желаешь выпить и покушать? Сейчас кому надо позвоню, и нам прямо на борт доставят и омаров, и лангустов, и лучшие коньяки Ты думаешь, эти изверги из-за денег моих ребят замочили?
Возможно, ответил я.
Нелюди, пробормотал Игнат. Из-за каких-то поганых денег
Мне не понятно, почему они уже два дня стоят на месте? спросил я. Чего ждут? Чтобы нагрянула милиция?
А какая тут милиция? пожал плечами Игнат. Открытое море. До берега далеко. Режь, бей, стреляй никто не услышит. Денег срубили, теперь отдыхают, расслабляются.
Не очень правдоподобно, заметил я. Представь себя на их месте. После всего, что здесь произошло, ты смог бы расслабиться?
Игнат встал, на цыпочках подошел к лестнице, посмотрел вверх.
Знаешь, приятель, сказал он, медленно приближаясь ко мне. Мне трудно представить себя на их месте. Я бы никогда не смог убить человека. А ты? Ты смог бы?
Я тоже встал. Оказывается, мы с Игнатом были почти одного роста.
Ну, скажи, смог бы? допытывался Игнат, и от волнения у него задрожали губы.
Успокойся, посоветовал я ему.
Успокоишься тут, пробормотал Игнат, опуская глаза. Меня тошнит от крови. Хочется сойти с ума, чтобы забыть весь тот кошмар, чтобы выдавить его из души, и никогда больше не воспринимать чужую смерть как свою собственную У нас был праздник. Мы ушли далеко в море, чтобы нам никто не мешал, и чтобы мы никому не мешали. И что же? Уже и на море мало места? Кому Гарик сделал плохо? В чем Тимофеич провинился? Что происходит в этом мерзком мире, скажи!?
На его глаза навернулись слезы. Плечи вздрогнули. Игнат закрыл лицо руками, замычал, как от боли. Я усадил его на трубу.
Ну-ка, возьми себя в руки, жестко сказал я. Нас теперь двое, мы сильные, мы обязательно доберемся до берега, а убийцы будут наказаны.
Да, конечно, недоверчиво пролепетал Игнат. От твоего оптимизма мне становится дурно Потому что он надуман, за ним ничего нет Посидел бы ты здесь, каждую секунду ожидая, что вот сейчас они войдут, откроют крышку, выволокут и станут избивать ногами Я даже не сомневался, что так будет. Я только не знал, когда именно. А когда ты обречен, когда впереди ждет только мучения и смерть, то сама жизнь становится пыткой Сколько раз я уже был готов закричать, выдать себя, чтобы только избавиться от ожидания
Ну, Игнат! Ну! Не смей раскисать! Ты же мужчина!