Забронированные апартаменты находились недалеко от съезда в город. С выбором я не ошиблась. Заезд удобный, хозяйка гостеприимная, даже по-русски говорит и пишет. Жилье вроде на окраине, но до центра добраться удобно: меньше десяти минут на трамвае или двадцать пешком. Квартира в Оломоуце стоит меньше, чем номер в третьесортной гостинице в Смоленске, но все мелочи предусмотрены вплоть до зонтика в коридоре и вина в холодильнике, которое можно «купить», оставив деньги в коробочке. А еще нас ждал гостинец свежеприготовленный тирамису.
Чехия: Оломоуц и Боузов, или Глава вторая, в которой автор размышляет о благе и зле планирования
Об Оломоуце перед поездкой я успела узнать только, что он красив как Прага, компактен, был первой столицей Моравии и до сих пор славен рождественскими ярмарками, которые в том году вроде бы начинались 17 ноября. Но за неделю до нашего отъезда местная администрация объявила о переносе базаров на неделю. Может, из-за Праги, где открытие ярмарок наметили только на 2 декабря, а может, еще по каким причинам. Этим ничтожным фактом я была озадачена, озабочена и сбита с толку. Что пользы планировать, если все можно вот так вот запросто перенести?! Поэтому узнавать я больше ни о чем не стала, и на утро следующего дня мы поехали в город наобум.
Минута пешком до остановки «Крематорий» и семь минут на трамвае до центра. Эх, мне почему-то часто случается бронировать жилье метрах в ста от кладбища. Вы будете крутить пальцем у виска, обходить меня стороной или нервно смеяться на мой счет? А я совсем не против такого соседства: мертвецы ко мне не приходят, жилье дешевле, тихо, публика, как в старину говорили, чинная и спокойная ходит. В Оломоуце, правда, кладбище было только через трамвайную линию, где крематорий, мы так и не выяснили, а недалеко от апартаментов стояло университетское общежитие. Молодежь из трамвая выходила веселая, шумная Что ж, жизнь идет.
Итак, мы в центре. Рабочие перед Ратушей устраивают ярмарку: сбивают последние павильоны, вешают гирлянду на елку. Кажется, дерево не устанавливали елка просто растет здесь. Информационный центр на ремонте, его сотрудницы работают тут же, в центре будущих торжеств. За чешские кроны (хорошо, что мы, сойдя с трамвая, сразу же выменяли их в банке) покупаем у них рождественский набор: кружку для глинтвейна, чай и какой-то непонятный пакетик с семенами. Потом окажется, что семена еще надо прорастить, чтобы потом добавить в бутерброд со знаменитыми оломоуцкими сырками. Сырки мы купим позже в Праге, но проглотить так и не сможем. Ощущение, будто вонючее склизкое мыло жуешь. Впрочем, может, дело в семенах, из которых мы так и не вырастили чудо-траву, чтобы положить на хлеб с сыром.
Посреди площади чумной столб такие стоят по всей центральной Европе в знак победы над эпидемией, постигшей город. Когда уже и мы такой установим? В Оломоуце колонн аж две, на двух площадях. Видимо, грандиозных побед было столько же. Столб перед Ратушей считается самым значимым сооружением такого рода: 35 метров высотой, c часовней пресвятой Троицы внизу. Середина XVIII века, стиль барокко.
На Ратуше астрономические часы. Они не столь известны, как те, что бьют на Староместской площади в Праге, но от этого не менее интересны. Чешский мастер соорудил куранты в XV веке; они показывают не только время, но и то, как движутся по небу Солнце и Луна, как изменяются некоторые другие астрономические показатели. В 1945 году немецкие войска раритет разбомбили. А когда в пятидесятые годы часы стали восстанавливать, реставратор переделал их в стиле соцреализма: вместо правителей и святых выходить из окошечек, крутиться и совершать еще какие-то действия стали спортсмены, рабочие, крестьяне, ученые. Каждый день в двенадцать часы оживают: фигуры идут по кругу, рабочие орудуют молотом, ученые ставят опыты, и всё под особые мелодии. Их-то мы и услышали, а вот представление так и не увидели: о том, что оно произойдет, мы попросту не знали. В это время мы направлялись к краеведческому музею, но и оттуда ушли несолоно хлебавши. Во вторник он был закрыт!
Удрученные, мы еще погуляли по городу, еще поглазели, еще не по разу поели-попили. Нашли вторую «нижнюю» площадь с чумной колонной поменьше. Посмотрели на знаменитые фонтаны Оломоуца, которые в это время не работали, в отличие от мюнхенских (про последние мы узнали уже потом, в этот момент путешествия мы и о том, что будем в Мюнхене, не знали). Поднялись на Вацлавский холм к одноименному епархиальному храму2.