Торре! Светошумовую-ка пиздни им на ход!
Милтон молниеносно швырнул гранату, мы привычно присели, закрыли глаза и заткнули уши. Бахнуло. Мы тут же распрямились. Светошумовой боеприпас взорвался метрах в пятидесяти от отряда, но даже этого хватило, чтобы от полусотни остался десяток. Остальные всадники либо лежали на земле, либо пытались удержать лошадей, бегущих в разные стороны. Командир, выронив копьё, тоже копошился на земле, пытаясь встать.
Как думаешь, теперь будут пытаться напасть? спросил я Милтона, доставая трубку. Может, поближе к байку переместиться?
Не знаю, вашество. Но сомневаюсь, рассудительно промолвил Торре, не выпуская, впрочем, из рук меча.
Почему сомневаешься? я тоже на всякий случай поудобнее перехватил меч.
Все знают, у кого гранаты. У Карателя. А кто ж на Карателя сдуру сам полезет? Милтон задумчиво почесал нос, посмотрел на командира полусотни, который с копьём в руках нетвёрдой походкой шёл в нашу сторону и добавил: Хотя, всякое может быть.
Оставшиеся в сёдлах всадники благоразумно стояли на месте. Начальник их подошёл метров за десять, остановился, выставив на нас копьё и грозно заорал:
А ну, стоять! На месте!
Мы с Торре переглянулись. Я пожал плечами, а Торре сказал:
Да мы вроде никуда не собираемся.
Именем закона! Вы! Арестованы! взахлёб проорал военный.
Какого закона? переспросил я.
Что? растерялся военный.
Именем какого закона я и мой человек арестованы?
Военный чуть припустил копьё и задумался. Потом вскинул оружие вверх и проорал, но уже не так грозно:
Именем Лесанийского закона вы арестованы!
Назовите имя закона, милейший! я закинул меч в ножны, впрочем, жезл пока не убирал. Всадники, прискакавшие с контуженным, как раз успели поймать лошадей, взобраться в сёдла, но так и не приблизились, отъехав, наоборот, метров на сто от нас.
Какое имя? опять растерялся вояка.
Закона, блдь! уже рассвирепел я. Вы мне сказали, что мы арестованы именем закона. Назовите это имя, Меррал вас раздери!
Это, забормотал военный, Говорится так. Именем закона. Лесанийского.
Законов в нашем королевстве жопой жуй, рассудительно сказал Торре, Если именем одного арестованы, то именем другого уже и отпущены.
Да ты! выпучил глаза агрессивный страж, Да я тебя!
Тебя как зовут-то, служивый? спросил я у командира.
Тебе какое дело, разбойник? крикнул молоденький командир полусотни. Теперь я точно рассмотрел, что безумцу лет восемнадцать или девятнадцать от силы.
Мне, может, и никакого, спокойно проговорил я, А вот закону, который ты представляешь, дело есть. И в уложении о королевской службе чётко указано, что служивый, будь то военный или гражданский, обязан представиться по всей полноте.
Это где же в законе так указано? уже неуверенно спросил юноша.
А в пункте третьем статьи пятнадцатой, наобум ляпнул я. Кто там проверять будет? Уложение это килограмм пятьдесят веса, и лежит спокойно в Ратуше. Его не то что читать подходить к такой книженции боятся.
Командир полусотни королевской стражи шевалье Таор Мерн, ещё неувереннее произнёс юноша.
Я удовлетворённо кивнул:
Уже неплохо, шевалье. А теперь спросите, с кем имеете честь общаться. Этого требует уже дворянский кодекс. Ибо, не сделав этого, вы жестоко оскорбите меня, и я буду вынужден требовать сатисфакции.
В-вы?
Я, конечно я.
С кем имею честь? ухватив копьё покрепче, спросил шевалье.
Герцог Мораты, граф Пустоши, барон Барума и Лерена Серж Белогор к вашим услугам, шевалье! я коротко поклонился дворянину.
Бе-белогор? начал заикаться шевалье. Потом выпрямил копьё остриём вверх, уткнул пяткой в землю, стал по стойке смирно и выпалил: Герцог! На вверенной мне территории происшествий не произошло!
Потом посмотрел на четыре трупа, и уточнил:
До этого момента!
Торре расхохотался, а я спрятал жезл в ножны:
Вольно, шевалье! Я здесь по королевской службе, но не с инспекцией. Вы уж извините, что гранату пришлось швырнуть, но слишком уж у вас настрой был серьёзный!
Я понимаю, ваша светлость! Вы извините, погорячились. Я второй месяц в должности. А тут смотрю, смертоубийство, на наших глазах. Ну и решил, что разбойники.
Я махнул рукой:
Не извиняйтесь, шевалье, уже разобрались. И подзовите ваших бойцов. А то они совсем скоро уедут, по-моему.