Сначала я не мог поверить, что нас так легко отпустили, но потом понял мы всегда будем находиться в поле зрения МКЭТ. Они следят за каждым нашим шагом и не позволят сделать что-то, что будет противоречить их планам.
В любом случае мне было плевать на чертовых ублюдков из МКЭТ. Единственное о чем я думал, это скорая встреча с мамой. Теперь, я был в этом уверен, мы больше с ней не расстанемся.
Район, в котором я жил, ничуть не изменился за тринадцать лет. Все такой же серый и убогий. Будто и не уезжал никуда. Я боялся, что мама могла переехать, но страхи не оправдались. Наш дом стоял все на том же месте, да и выглядел ничуть не лучше.
Сколько бы я не стучался в старую ободранную дверь, никто не открывал. Я подумал, что мама на работе, или просто куда-то ушла, но тут из соседнего дома вышел мужчина.
Парень, тебе чего здесь понадобилось? он осмотрел меня с ног до головы, презрительно хмыкнув. Ты слишком молод для этой грязной шлюхи. Хотя, если не передумаешь, надень две резинки. Иначе рискуешь подхватить от нее какую-нибудь дрянь.
Чем больше говорил этот ублюдок, тем сильнее закипал гнев в моей душе. Но мне ни в коем случае нельзя было терять контроль. Иначе на меня обрушится слишком много эмоций. Причем, не самых приятных. Вряд ли люди, живущие в этом районе, были счастливы.
Эй, ты оглох что ли? вновь позвал сосед. Так зачем тебе понадобилась Лиза? Ты ж не трахать ее пришел, я прав?
Где она? хрипло спросил я, избегая смотреть на ублюдка.
Да дома она, махнул он рукой. Обдалбалась поди, вот и не открывает. Просто толкни дверь, она ее никогда не запирает.
Я сделал так, как сказал сосед. Дверь действительно была не заперта. На меня обрушился спертый запах сырости и плесени. Я едва сдержался, чтобы не заткнуть нос и рот. Даже глаза начало щипать, но я все равно вошел в дом.
Темнота, только сквозь заколоченные досками окна чуть-чуть пробивался солнечный свет. Если снаружи дом почти не изменился, то внутри я едва ли смог узнать его. Обои на стенах посерели от времени и влажности, местами были покрыты плесенью. Пол был настолько грязным, что, казалось, на улице чище, кухня завалена пустыми бутылками и коробками из доставки. А еще повсюду были разбросаны шприцы, упаковки из-под таблеток и презервативы.
Меня начало тошнить. От запаха, от того, что я видел, от слов ублюдошного соседа, от осознания, что его слова могут оказаться правдой.
Я поднялся по лестнице, стараясь не касаться стен и перил. Родительская спальня была наверху, как и моя детская комната. Мне было одновременно и страшно и любопытно. Но страх все же был сильнее. Я оказался совсем не готов к такому исходу. Реальность обрушилась на меня словно ведро ледяной воды. Меня трясло и контроль трещал по швам.
Наконец я поднялся на второй этаж. Идя по коридору, я старался не рассматривать то, что когда-то было моим домом. Дверь в спальню родителей была открыта. Там, в отличие от всего дома, окна не были заколочены досками, поэтому было относительно светло.
Она лежала на кровати. Рваное, заляпанное в чем-то платье, было задрано почти до пояса. К счастью, на ней было белье. Ноги, худые настолько, что сложно было представить, как она на них вообще ходит. Да и сама она была словно скелет обтянутый кожей.
Мама, позвал я дрогнувшим голосом. Мам, я вернулся.
Ее глаза были плотно закрыты, но веки тревожно дергались, будто ей снился какой-то кошмар. Я подошел ближе, с ужасом отмечая синяки по всему телу. Рука потянулась прикоснуться к ней, разбудить, но замерла на полпути.
Лицо моей матери было неузнаваемым. На правой щеке багровел синяк, под глазами пролегли тени, губы иссохшие и потрескавшиеся. От когда-то красивых густых черных волос ничего не осталось.
Мама, вновь позвал я чуть громче.
Она открыла глаза, глядя в пустоту. Медленно, будто на это уходили все ее силы, она повернула голову в мою сторону.
Кто ты? голос хриплый, безжизненный.
Я Тед, мама, твой сын. Я я вернулся.
Сын? удивленно произнесла она. Затем ее губы дрогнули в презрительной усмешке, У меня нет сына.
Ее слова отдались болью в сердце, но я не показал вида. Упав на колени перед кроватью, я горячо заговорил:
Мама, это правда я. Меня отпустили. Теперь я никуда не уйду, слышишь? Мы
Убирайся! рявкнула она тут же закашлявшись. Пошел вон!
Мама, но я Я же Тед!
Она вновь посмотрела на меня. Зрачки будто подернуты какой-то дымкой. Внезапно ее глаза распахнулись шире, словно она наконец узнала меня. Мое сердце пропустило удар, счастье ударило в голову. Мне было плевать в каком состоянии она находилась, я готов был сделать все, чтобы вытащить ее. Но