Гости могут поскользнуться, указал на мокрые камни дорожек, ведущих от общей купели.
Очистить пепельницы, бросил он, обходя зону для курения.
Пыль исчезала, пепельницы опустошались, камни высыхали, лампочка заменялась на исправную, стоило Рюу распорядиться. Если бы гости решили проследить за ним, подумали бы, что он колдун. Но Рюу подмечал недочеты и отдавал приказы.
Отец Рюу и Нобуо, единственный сын Хакусаны, Джун, проверял купели из дерева хиноки24. Такие особо ценили семейные гости за приятный бонус: пар перенимал смолистый, хвойный аромат, успокаивал и оказывал антибактериальное воздействие. Рюу поклонился отцу.
Ты выглядишь довольным, сын, отметил Джун. Он расставлял вокруг корзины с ароматическими свечами и комплектами чистых юката. Чуть поодаль лежала щетка с длинной ручкой. Джун закончил мыть ванны.
Отель заполнен, гости довольны. Есть повод.
Ты выглядишь слишком довольным, я имел в виду, уточнил Джун, Тоже есть повод?
А ты выглядишь усталым, парировал Рюу, Вам с мамой надо взять отпуск.
И провести его в каком-нибудь отеле? усмехнулся Джун.
Где вам не придется работать. Хотя по привычке, вы начнете трудиться и там. Вдруг у них, ужас какой, не так сервируют столы на завтрак!
Бабушка не появлялась? сменил тему Джун. Хакусана-сан никогда не отпускала работников в отпуск.
Еще не вечер, пожал плечам Рюу, здесь не домыли, повысил он голос, обращаясь не к отцу, но к воде в купальне, и пошел дальше.
Что ты натворил с четвертым номером? крикнул Джун удаляющемуся сыну.
Тот, не оборачиваясь, подвигал запястьем вверх-вниз «Ничего». Ничего особенного, что может вызвать гнев о-оками.
Рюу обогнул два соединенных бассейна восьмеркой, подошел к крайнему, вдохнул пар. Представил себя драконом, как когда-то в детстве. Тогда он думал, что все горячие источники ноздри драконов. И желал обернуться могучим существом, не подчиняющимся никому.
В их семье драконом давно считалась бабушка Хакусана.
«Когда-то ты грезила, что я стану твоим наследником, обаа-сан, подумал Рюу, Но, как ты сама не раз говорила, тигру с драконом не ужиться25».
У последнего ротэн-буро26 сразу за бамбуковой преградой начинался лес. Гости редко выбирали эту купель. Боялись, наверное, близости к природе и собственной уязвимости перед ней. Рюу усмехнулся. Все дело в тумане, что подбирался к рекану с наступлением августа. Утренний лес окутывала легкая дымка, гости выбирались из номеров, кто на гимнастику, кто на ранние купания. Днем они отправлялись на экскурсии и их пугал, не туман, золотистый от пробивающихся сквозь ветви солнечных лучей, а Нобуо с его россказнями о духах, что обитают в стволах деревьях, ручьях, камнях, жуках, шуршащих в опавшей хвои и воронах, что гнездятся на соснах. К вечеру, когда мглистое покрывало тумана оборачивало гостиницу сумерками, вершины деревьев торчали из пелены, как драконьи спинные пластины. Постояльцы наводняли бани едва слышимыми разговорами и собственными байками. Распаренные, разнеженные тела были слишком легкой добычей для реальных и вымышленных тварей из леса, потому крайний онсен пустовал. Но сейчас набирал силу день, все были спокойны и расслаблены. И только Рюу предвкушал хаос.
Он немного постоял у кромки леса и пошел проведать мать. Обход по отелю и одновременно по родственникам Рюу совершал в одно и то же время.
Жирные следы, объявил он двери в конце галереи, отделяющей зону кухни от остального здания.
Кухня кипела гневом хозяйки. Чадили сковороды, бурлили крышками кастрюли, шипели конфорки. Мать королева завтраков и ужинов, Асу27-сан, возвышалась над столом на метр пятьдесят три сантиметра из метра пятидесяти трех и размахивала ножом для разделывания рыбы.
Ты отдаёшь отчёт своему поступку? острие ножа уставилось на Рюу. Распотрошенная на доске рыба обиженно разинула рот, о ней забыли. Асу редко пребывала в подобном настроении, Что ты возомнил о себе?
Рюу невозмутимо взял с тарелки рисовый пирожок.
Ты должен был отменить бронь. Написать, что мест нет, мать забрала волосы в хвост, что добавляло пару сантиметров роста.
Написал, соврал Рюу, глядя на мать честными глазами.
Ты должен был предложить отель по соседству!
Предложил, одно вранье тянуло другое, На противоположном склоне горы.
Что же тогда на сто третьем бронь стоит?