Ешь дорогая, вот тут ещё булочку возьми с корицей, ты так похудела в своём Лондоне! Она усердно двигала ко мне блюдо с выпечкой. А я и не откажусь, здесь-то уж точно можно. С удовольствие, вонзила зубы в наисвежайшую сдобу. Как я по этому скучала. Болтая и попивая чай, я практически не услышала звонок телефона, того самого, который мне оставила Ева.
Алло, осторожно ответила я.
Мисс Андерсон? Вас беспокоят из Университетской больницы северного Миддлсекса, это доктор Белл, я немного растерялась.
Я слушаю, правда, я сейчас нахожусь даже не в Великобритании.
Мисс Андерсон, в Вашей крови обнаружили огромное количество сильнодействуещего препарата, передозировка которого может вызвать летальный исход. Вам необходимо явиться на повторный приём. К сожалению, мы должны будем сообщить в полицию, поэтому разговор будет происходить в присутствии представителей закона. И боюсь, будет необходима психиатрическая экспертиза, голос на том конце провода выдержал паузу, когда Вы возвращаетесь в Лондон?
Моим большим желанием было ответить «Никогда», но у меня могут быть проблемы. Поэтому я сказала:
Постараюсь вернуться в ближайшее время, в течение трёх дней.
Это было бы очень кстати, мисс Андерсон, раздалось на том конце провода. А откуда у них этот номер, может это мошенники?
Простите, а номер как Вы узнали? поинтересовалась я.
Мисс Блум указана Вашим экстренным контактом, через неё мы получили Ваш номер. Всего доброго, мисс Андерсон, постарайтесь скорее вернуться в Лондон и на этом доктор повесила трубку.
Я не могла отвести взгляд от телефона, из которого доносились гудки. Бабушка с невероятной тревогой глядела на меня.
Детка, что случилось? Кто тебе звонил? Она отложила кухонное полотенце.
Кажется, меня пытались убить, только и смогла проговорить я, забыв о слабом сердце моего самого близкого человека.
Глава III
Убийство без убийцы
Цвет лица моей дражайшей бабушки, сменил все оттенки офисной бумаги разных фирм. Пришлось прояснить ситуацию. Пытаясь её успокоить, я рассказала про странное шоссе, водохранилище-озеро, лодку, Харона и свет в конце тоннеля. Я обладаю уникальным свойством, мгновенно и очень эффективно успокаивать людей. Когда мой рассказ закончился, бабуля на удивление не проявила бурной реакции и осталась сидеть на своём деревянном стуле, оставшимся ещё с советских времён, в полнейшем молчании. Тишину разбивало лишь ритмичное тиканье часов с кукушкой, хотя мне уже стало казаться, что звук разносится прямо у меня в голове. Наконец, она молча поднялась со стула, открыла верхний шкафчик, немного пошарив рукой в его недрах, выудила бутылку армянского коньяка и с грохотом водрузила её на стол. Я вздрогнула. Нервы ни к чёрту. С таким же немилосердным звуком, компанию одинокого алкогольного напитка, разбавили два стакана, обычных, совершенно не предназначенных для распития этой янтарной жидкости. Щедро плеснув в каждый из них конька, бабушка заговорила:
И какие у тебя предположения? Как ты думаешь, кто мог пожелать тебе зла? Её тёмно-серые глаза изучали моё лицо.
Не могу поверить, ты же такая добрая, кому ты могла помешать? Она сердито сдвинула седые брови.
Бабушка мне так быстро поверила? Не засомневалась даже на секунду?
Не знаю, не могу, конечно, всерьёз воспринимать то, что мне привиделось во время моей так называемой клинической смерти, но исходя из этого, думаю, что это Джо, я с волнением посмотрела на своё временное средство связи, словно боясь, что оно мне вновь сделает какую-нибудь пакость Правда, если рассуждать логически, к чему у меня сейчас совершенно нет предрасположенности, каким образом он мог бы это сделать? Муж находился слишком далеко от меня, я смело глотнула коньяка. Закашлялась. Ну и как это можно пить? Бабуля не разделяла моих вкусов, а потому, разделавшись с первой порцией, которую она прикончила практически залпом, налила себе ещё этого жуткого пойла. Причмокнув от удовольствия, бабуля мне ответила:
Если, как ты говоришь рассуждать логически, осмелюсь предположить, что единственное, что ты пила тем утром, это был кофе? Верно? Глаза Алевтины Анатольевны слегка прищурились, а щёки порозовели от огненного содержимого её стакана.
Я задумалась. И правда, всё что попало в мой организм, это кофе «с собой», который мне заботливо приготовила в то злополучное утро Ева. Корица. Может то, что я восприняла как жест безграничной любви ко мне, было на самом деле уловкой, чтобы отбить вкус и запах смертельной дозы снотворного? Поняв абсурдность данной гипотезы, я нервно рассмеялась: