Последние слова были адресованы Анне Сергеевне Беловой, инспектрисе, и Алексею Алексеевичу Таранухе, учителю физики и географии.
Учителя и воспитатели рассматривали новичков с нескрываемым интересом, а оба новоявленных куратора воззрились на подопечных с откровенным недовольством. Руднев же с Белецким держались спокойно, лишь сдержано поклонившись всему обществу и отдельно своим новым наставникам.
Руднев? надменно пробасил учитель истории Константин Францевич Гольц. Знаменитая фамилия. Известно ли вам, молодой человек, что ваш однофамилец был великим человеком, открывшим для российской науки Алтайские земли?
Известно, с достоинством ответил Дмитрий Николаевич. Только это был не мой однофамилец, а мой отец, Николай Львович Руднев. Мне приятно слышать, что вы, как историк, так высоко цените его вклад в отечественную науку.
Почувствовавший себя уязвлённым не только что посвященностью, но даже и причастностью Руднева к узкой исторической теме, знанием которой Константин Францевич намеревался блеснуть, историк надулся и демонстративно уставился в окно.
Разбор же биографии Дмитрия Николаевича продолжился. Эстафету подхватила Владиана Степановна Грачевская, бывшая звезда Мариинской сцены:
Как интересно, Дмитрий Николаевич! Так может, и художник-модернист Руднев не просто ваш однофамилец?
Дмитрий Николаевич сдержанно улыбнулся и отвесил Грачевской краткий поклон.
Польщён вашей осведомлённостью, сударыня. Да, я тот самый художник, которого вы изволили вспомнить.
О! Не может быть! Вы настоящий художник! Это так восхитительно! зачастила на темпераментной смеси французского и итальянского сеньорита Беттина Галлиани, учительница итальянского.
По сравнению с немецким и французским, которыми Руднев владел в совершенстве, его познания в итальянском были довольно посредственны, но всё-таки достаточны для ведения незатейливого светского разговора.
Благодарю вас, сеньорита, ответил он на языке Данте. Надеюсь, что и на преподавательской стезе я тоже смогу заслужить эпитета «настоящий».
Так у вас нет опыта преподавания, Дмитрий Николаевич? резко спросила инспектриса, глядя при этом не на Руднева, а на Юлию Павловну.
Увы, Анна Сергеевна, мой опыт ограничен лишь единичными частными урокам, невозмутимо признал Дмитрий Николаевич. Но я уверен, что под чутким руководством вас и уважаемого Алексея Алексеевича я в кратчайший срок смогу стать учителем, в полной мере отвечающим высоким требованиям пансиона Святой Анны.
Белова презрительно фыркнула и обратилась к Белецкому:
Ну, а вы, Фридрих Карлович? Ваш опыт столь же ущербен?
Отнюдь, возразил Белецкий. Я был преподавателем и воспитателем по крайней мере десять лет.
Все двадцать, поправил его Руднев.
Белецкий пожал плечами.
Ну, если вы так говорите, Дмитрий Николаевич, согласился Белецкий. Как видите, Анна Сергеевна, я куда более опытный педагог, чем мой коллега. Однако, я также рассчитываю на вашу помощь и наставничество, равно как и на содействие Алексея Алексеевича.
Инспектриса Белецкого очевидно не слушала, полностью сосредоточившись на Опросиной, которая в ответ напряженно смотрела на свою помощницу. Во взгляде директрисы сквозило с трудом сдерживаемое раздражение.
Позвольте задать вам вопрос, Юлия Павловна? понизив голос еда ли не до шёпота, спросила Белова. Кандидатуры этих, с позволения сказать, учителей точно прошли согласование попечительского совета? А если и прошли, известен ли господам попечителям уровень их профессиональных навыков и видели ли они их?
Опроксина гневно сверкнула глазами.
Ваша озабоченность похвальна, Анна Сергеевна, резко осадила она свою помощницу. Но вы вмешиваетесь не в свой вопрос. Я бы рекомендовала вам сосредоточиться на вверенных вам воспитателях, тем более, что события последних дней свидетельствуют о том, что в вашей епархии не всё благополучно. И хотя это меня и беспокоит, я не позволяю себе сомневаться в вашем выборе, нравится он мне или нет.
Анна Сергеевна вспыхнула, а после побледнела.
Простите, мадам, произнесла она, но в голосе её раскаяния слышно не было.
Внимательно наблюдавший за этой сценой, Дмитрий Николаевич заметил, что одна из воспитательниц, самая младшая из всех, при словах директрисы отчаянно смешалась, покраснела и потупила глаза.