Возникшие вопросы дают облегчение, невольно вызвав в памяти лицо еврейского первосвященника в Иудее, с которым они рассуждали о бессмертии души.
«Или все же стоики правы и нас ожидает огненная первостихия, из которой мы выйдем преображенными?»
Вдруг поднимается ветер, уносящий прочь вращающиеся вокруг него шары, так похожие на атомы Вселенной, воздух очищается, и перед ним вновь возникает Деметра. Взгляд ее полнится понимаем, розовые губы произносят добрые слова: «Ты многое видел император Марк Аврелий Антонин, всегда поступал по справедливости, жил согласно Природе целого. И потому боги любят тебя, и я богиня Деметра говорю: тебя никто не забудет, пока существует этот мир, пока существует божеская власть над всем сущим. Пусть спокойствие вольется в твою душу, пусть тебя не пугает предстоящее переселение на небеса. Ты еще вернешься»
Ему хочется спросить: «Вернусь? Но когда и куда? И буду ли я тем же самым Марком Аврелием?»
Однако богиня как будто-то слышит его мысли и отвечает: «Решает тот, кто привел тебя на землю. Он забирает тебя на небо, он же и возвращает назад».
Силы оставляют Марка. Он опускается на колени, припадает лбом к постаменту с Деметрой, чтобы вознести слова благодарности и вдруг понимает, что разговаривал с живой женщиной, с живой богиней, потому что гранитный камень постамента, на котором она возвышается излучает человеческое тепло.
Брачные планы
К моменту смерти Фаустины, Фабия Цейония уже перешагнула пятидесятилетний рубеж. Некогда она по воле императора Адриана была объявлена невестой Марка, но следующий император Антонин отозвал брачный договор, а Марк женился на его дочери Фаустине. Позже Фабию благополучно выдали замуж за Плавтия Квинтилла. Она родила от него сына Марка Педуцея, который женился на дочери императора и Фаустины Фадилле. Так в истории двух семейств Антонинов и Цейониев все очень тесно переплелось.
Овдовев, Фабия не торопилась замуж, тщательно отбирала подходящих кандидатов с учетом знатности рода, подсчитывала богатства, имеющиеся за душой каждого претендента. Конечно, в ее жизни бывали мужчины. Любовники ей не докучали, а лишь требовались для ублажения тела, ибо римская медицина советовала с помощью регулярных соитий мужчины и женщины укреплять здоровье. Был момент, когда они с покойной Фаустиной даже делили любовника по имени Модерат, словно он был большим домом, в котором каждая из любовниц имела свою комнату. Однако время шло, а Фабия так и не нашла выгодную партию, а потому оставалась вдовой.
Злобная, хитрая, изворотливая стерва так характеризовала ее Фаустина. И все же была ли она такой на самом деле? Нет, она не лучше и не хуже других. Она вместе с братом стояла во главе семьи Цейониев, которая соперничала с Антонинами и это соперничество, конечно, накладывало свой отпечаток. Приходилось быть наглой, изворотливой, злобной, а еще властной и расчетливой. Что же поделать, если такой была римская жизнь! Милая девушка с теплыми глазами, с трепетом смотревшая когда-то на Марка во время помолвки, давно превратилась в циничную матрону, у которой в сердце не осталось даже капли любви.
Когда Фабия узнала о кончине Фаустины только одна мысль овладела ею и мысль эта касалась вдовства императора Марка Аврелия. Из уважаемого всеми правителя отца Отечества, главы большого семейства, одного из самых образованных людей своего времени, он неожиданного превратился в богатого и знатного жениха, первого жениха империи. Теперь Марк мог жениться на Фабии, ничто не мешало этому. Надо было лишь разыскать шапку инкубона35, чтобы тот указал место, где спрятано сердце Марка и завладеть им.
Будучи опытной в таких делах женщиной, Фабия решила действовать не напрямую, а через посредников, входящих в семейный круг императора. Самой близкой к нему была, конечно, дочь Луцилла. Она кое-чем оказалась обязана Фабии, ведь именно Фабия готовила ее к первой супружеской ночи с мужем Луцием Вером, именно Фабия помогла ей расстаться с девственностью при помощи каменного пальца бога плодородия Мутуна-Тутуна, смазав его свиным жиром.
И все же Луцилла теперь сама являлась заинтересованным лицом. Она Августа, императрица, поскольку соправителем Марка был ее покойный муж Луций Вер. Титул остался за ней, хотя Вер и умер. Зачем же ей стараться помогать Фабии? Достаточно того, что при жизни Фаустины уже было две императрицы и они мать и дочь уживались при одном дворе. Сейчас, появись там Фабия, будет по-другому.