Ты так думаешь? засомневался Соломон.
Конечно. Ведь иного оптимального торгового пути из Индии нет и быть не может.
Ну а если кто-либо проложит исключительно морской путь в Индию? Ведь, насколько мне известно, на таможне каждого государства купцы вынуждены оставлять десятую часть товара. Добавь к этому морских и сухопутных разбойников. От первоначального товара останется меньше половины.
Но даже в таком случае купцы имеют, как минимум, десятикратную прибыль, парировал Роман.
Допустим. А представь себе, что ты отплыл с грузом из индийского порта и прямиком, по морям попал в порт назначения без каких-либо границ и таможенных барьеров. Пожалуй, только морские пираты смогут помешать доставить товар без потерь, и то для хорошо вооружённого судна и эта опасность близка к нулю.
Но ведь это невозможно! воскликнул Роман.
Отчего? Ведь уже доподлинно известно, что земля круглая, а моря все связаны друг с другом. Так что, если всё время плыть в сторону Индии, то когда-нибудь и доплывёшь.
В том-то и дело, что не доплывёшь, ибо этому препятствует большой материк.
Стало быть, надо его обогнуть.
Представляю, какой это будет долгий и опасный путь.
Насчёт долгого согласен. Но вот опасный не думаю. Во всяком случае, не опаснее сухопутного. Мне кажется, очень скоро будет открыт этот морской путь в Индию.
И кто же, по-твоему, это сделает?
Португальцы, уверенно произнёс Соломон. На юге своей страны, в городе Сагрише они открыли школу навигации, где готовят шкиперов для дальних походов. Если Португалия откроет морской путь в Индию и завладеет монополией в торговле с Востоком, это приведёт к неминуемому упадку Венеции.
Венеция придёт в упадок? изумился Роман. Скорее мир перевернётся, чем это произойдёт. Ты видел наш порт? Здесь происходит основной товарооборот в Средиземноморье.
Любое благополучие может легко расстроиться за очень короткий промежуток времени. Ведь всё на этом свете имеет начало и конец, философски заключил Соломон. Если товарооборот в этом городе по какой-либо причине прекратится, то золотые резервы неизбежно иссякнут, и тогда с процветанием Венеции будет покончено. Вспомни, что погубило Великий Рим? Богатые патриции и их жёны настолько увлеклись приобретением заморского шёлка, что извели на него всё золото. Дошло до того, что стало нечем платить легионерам, и тогда варвары смогли легко покорить Рим. А ведь римские когорты на протяжение многих столетий считались самыми сильными в мире: покуда щедро оплачивались из богатой казны.
У тебя отличные исторические познания, удивился Роман.
Не забывай, мой друг, что я в своё время обучался в императорской гвардейской школе, и мы были просто обязаны посещать константинопольскую библиотеку. Помнишь, какие там были ценнейшие книги по истории, астрономии, философии и даже медицине?
Как не помнить? В библиотеке были собраны сокровища человеческой мудрости. Боюсь, что всё это богатство безвозвратно уничтожено османами во время варварского разграбления города, с болью в голосе сказал Роман.
Ладно, хватит ворошить былое. Всё это стало достоянием истории. Теперь у города новые хозяева.
Друзья грустно помолчали некоторое время.
Где же твои сыновья? решил поменять тему разговора Соломон. Расскажи нам про них. Насколько мне известно, их у тебя трое.
Да, у меня три сына, сразу же оживился Роман. Старший родился через шесть месяцев после нашего прибытия в Венецию. Я назвал его Константином в память об императоре. Лучия зовёт его просто Коко. Когда родился второй сын, он был наречён именем Энрико в честь погибшего на войне брата Лучии, сам понимаешь, опять получился Коко. Так, что у нас в доме сразу два Коко: старший и младший. А третьего сына я назвал именем моего покойного отца Тиридатом. Это очень старинное имя, дошедшее до нас из античной эпохи.
Ну, а зовёте вы его ласково Тоди, догадался Соломон.
Совершенно верно, обрадовался Роман. Сейчас два старших брата отсутствуют в городе. Старший Коко находится в Амстердаме. Там у меня ювелирная мастерская. А средний учится в университете Болоньи. Так, что с нами остался только Тоди. А вот, кстати, и он вернулся с прогулки.
В обеденный зал в сопровождении своей няни весело вбежал темноволосый мальчуган лет пяти и сразу же прыгнул в объятия матери. Лучия радостно подхватила его и стала нежно целовать. Все умилённо смотрели на эту счастливую встречу.