Мы проверили камеры, допросили вашего коменданта, ничего, кроме того, что старик сильно напуган.
Это было ограбление. Пожалуйста, Майк, мне надо отдохнуть, просит девушка.
Ты просто не хочешь об этом говорить, хмурится Амато. Ну, хорошо. Поправляйся. Я всё равно выставил у твоей палаты охрану, и после возвращения домой ты будешь находиться под постоянной защитой. Сейчас главное твоё здоровье, он вновь целует ее в лоб. Он ответит за всё, я тебе обещаю, добавляет Амато и идёт к двери.
Айна откидывается на подушку и прикрывает веки. Гаспар никуда не уходит, он всё так же перед глазами, так же рвёт ее плоть и крошит кости. Демон хотел ее напугать, и у него почти получилось. Вот только сегодня на смену столько часов живущему внутри животному страху пришла злость. Она на себя, на него, на несправедливость. Она растёт, как снежный ком, надевает на голову корону, заставляет все остальные чувства перед ней капитулировать и берёт бразды правления в свои руки. Хочется прочувствовать его кожу под своими кулаками, молотить ими до тех пор, пока вместо лица не останется кровавое месиво, сломать ему обе руки, отрезать язык, которым он издаёт такие бесчеловечные приказы, но Айна этого не может.
Зато она может другое. Она может заставить его лишиться солнечного света, может заточить его на долгие годы за железные решётки, а ещё может устроить ему бессонные ночи лишением большей половины имущества. Если раньше Айной руководили справедливость, желание сделать мир чуточку лучше и мечта о премии, которая будет красоваться на ее шкафу, то сейчас сюда прибавилась и месть. И кажется, она одна сильнее всех остальных причин вместе взятых. Бальтазар Росси не может творить беспредел и оставаться при этом безнаказанным. Айна не позволит, потому что те, кто был до нее, не сломались. Она знает поимённо каждого журналиста, которые пошли до конца, которые добились того, чего хотели, за что боролись. Почему Айна должен отступить? Почему она должен струсить из-за побоев? Она ведь с самого начала знала, на что идёт, знала, когда полезла именно в самую сложную часть журналистики, знала, и всё равно шла. Свернуть с пути сейчас это ненавидеть себя всю свою жизнь. Айне ненависти отца хватает. Ещё одну она не выдержит.
Пусть Ихсан и думает, что у него никудышная дочь, Айна ему докажет, что справедливость может восторжествовать не только ударом молотка судьи по подставке, но и буквами, выводимыми на бумаге. Ихсан так и не простил дочери то, что она не последовала его примеру и не пошла на юридический, а выбрала такую «несерьёзную» профессию. Айна никогда логики отца в этом вопросе не поймёт, но серьёзность своей профессии докажет.
Вечером ее навещает Моника, извиняется за Ихсана, объясняет его забитым графиком, Айна с трудом улыбается и просит женщину не оправдываться за него. Сразу после Моники заходит и Дэвон, и Айна, закатывая глаза, долго слушает причитания друга о том, какая же она всё-таки идиотка.
***
В Royal, как и всегда, много народу и душно, но Гаспар идёт прямо в ВИП-зону, оставляет весь шум и гам за её дверями.
Красивая девчонка, Гаспар берёт в руки бокал брата и залпом опустошает.
Бало отлепляет от себя яркую брюнетку, просит девушку сходить погулять, а сам тянется к пачке сигарет на столе.
Очень красивая, Бальтазар ждёт, пока официант вновь наполнит его бокал. Поэтому и жаль было портить эту красоту. А ты ведь испортил?
О да, смеётся Гаспар. Лицо я ей знатно подпортил.
И всё? с нотками разочарования в голосе спрашивает Бало.
Конечно же нет, театрально возмущается Гаспар. Она будет идиоткой, если после этого посмеет снова на нас полезть. Я сломал ей руку, может, рёбра ещё. Раскрасил ее маленькую кухню ее же кровью.
Прекрасно, довольно усмехается Бальтазар. Нашёл что-нибудь интересное?
Пустые тексты. Ты был прав, если даже у нее что-то есть, то это не дома.
Конечно, она вовсе не глупа, так же, как и те, кто стоит за ней, спокойно говорит Бало, откинувшись на спинку дивана. Поэтому пытать и выбивать у нее инфу про файлы трата времени. Даже если она нам назовёт место, не факт, что ни у кого нет больше копий. Подождём, посмотрим, что дальше будет.
Ничего не будет, она хоть и пыталась дать сдачи, я ее быстро усмирил, смеётся Гаспар. Она трусишка, рыдала как ребенок, когда я ей руку сломал.
Это, вообще-то, больно, кривит губы в улыбке Бало. Бедная куколка, вот и первая трещина пошла.