Так вроде, воск на крыльях от солнца расплавился? сказал я.
Это одна из версий следствия! строго сказал Медиус. Не подтвержденная, кстати, версия!
Так вот! продолжил Декстер. Третье: ветры гоним только по маршруту не балуемся, не лихачим! Как в путевом листе написано, так и гоним! Понятно?!
Я опять кивнул.
Молодец! похвалил Декстер. Быстро соображаешь, хоть и дурачок. Удивительно даже! Четвертое: С дождями и грозами не балуемся! У них есть свои операторы вот пусть у них головы мигрень и зарабатывают! И думать забудь! В питомник молний не лазим, даже ради любопытства! Понятно?!
Я кивнул, думая о том, что я похож сейчас, на раскрашенного глиняного болванчика, которых продают китайские купцы на рынке на Арбате. Болванчики тоже, если их толкнуть в затылок, постоянно кивают головой, блаженно улыбаясь.
Подпиши! сказал Синистер, и огромная когтистая лапа Горыныча придвинула мне толстенную тетрадь и карандаш.
Я расписался за первичный инструктаж.
Ну что, вроде бы и все? спросил Медиус, поворачиваясь поочередно то к Декстеру, то к Синистеру.
Еще не все! сказал Декстер. Надо с бригадой ветрогонов познакомить! И инвентарь выдать! И спецодежду! Эй, ветрогоны! Заходите! рявкнул он. Дверь в терем открылась.
Ветрогоны шли «клином» Впереди, поправляя длинные волосы цвета ночного неба, шла самая красивая девушка из тех, которых я видел в своей жизни. У нее были длинные ноги, тонкая талия и очень стройная фигура. Ее лицо было прекрасным, Огромные ярко-синие глаза, смешливые полные губы, высокие скулы и тонкий аккуратный нос. В этот момент я понял, что означает выражение «как громом пораженный» Честно слово, в эту секунду сердце мое прыгнуло так, что чуть не пробило грудную клетку! Одета красавица была в облегающие кожаные брюки, высокие сапоги и белую блузку с рукавами-фонариками, заправленную в брюки, стянутые на талии красным широким поясом с золотой пряжкой.
Остальные ветрогоны не были такими интересными для меня: крепкого телосложения бородач в кольчуге и железном шлеме, тощий парень в кожаном плаще и кожаной треуголке на голове, небольшого роста девочка лет четырнадцати с умными большими глазами в комбинезоне из льняной ткани с вышивкой на груди: какие-то цветочки и птички, и совсем маленький, не больше метра, мужичок в полосатых домотканных штанах и красной косоворотке, в зеленой шапке из войлока.
Яга сказала красавица и протянула мне руку для приветствия. Я пожал ее узкую прохладную ладонь. От ее прикосновения, меня словно молнией ударило. Яга, заметив это, улыбнулась, заглянув мне в глаза.
А ты? сказала она своим бархатистым грудным голосом.
Я Иванушка сказал я, почему-то смущаясь.
Честный? с одобрением спросила Яга у Горыныча за моей спиной.
Клинически вздохнул Горыныч. Типичный дурачок!
Ну что же, Иванушка! сказала Яга знакомься с бригадой! Этот здоровяк Святогор. Он главный загонщик. Этот долговязый бывший барон, разжалованный за вранье. Мы зовем его Мюнх. Заодно научишь его, как можно жить и не врать! Ему полезно будет! Эта красотка Кикимора. Болотная, как ты сам понимаешь. Ну, а этот малыш у нас Шиш! Коллеги, знакомьтесь это Иванушка. Будет стажером у Святогора!
А чё я-то сразу? пробасил Святогор.
Слышь, шкет! это он ко мне. Ты высоты боишься?
Нет ответил я
Молодец, шкет! опять пробасил Святогор и хлопнул меня по плечу, от чего я едва не лишился руки. Но все это время я не сводил глаз с Яги. Она завораживала!
Слышь, шкет! прошептал мне Святогор на ухо. Клянусь, он даже шептать умудрялся басом! Будешь так пялиться на Ягу, голову тебе отверну, как цыпленку! Понял, шкет?!
Я кивнул. Похоже, это был первый раз в моей жизни, когда я соврал. Потому что я не понял, почему мне нельзя любоваться такой прекрасной девушкой, если мне хочется! Хотя, я же ничего не сказал, а просто кивнул, правда ведь? А кивок за вранье можно не считать, так ведь?
Итак, Яга крепко запала мне в душу. Я мог бы сказать, что влюбился, но у меня еще не было опыта, чтобы с уверенностью и честно заявлять такие вещи! Но одно могу сказать совершенно определенно: при виде Яги, у меня замирало сердце и перехватывало дыхание. Голова начинала кружиться, и я терял способность соображать. Это можно назвать влюбленностью? Если да, то я влюбился. В эти тонкие легкие руки, в эти бездонные, как лесные озера, синие глаза, в эти длинные черны волосы и в эту гибкую грациозную фигуру. Мне хотелось писать стихи, писать с нее портреты, посвящать ей песни и вообще, совершать что-то очень эпичное и героическое!