Шаги со стороны коридора возвестили о появлении сестры. Молча проследовав к столу, Кристина буквально обрушилась на стул, уперев локти в столешницу и обхватив ладонями щёки. На ней были надеты рваные на бёдрах и коленях джинсы, плотный пуловер без ворота тёмно-синего цвета. Причёсанные волосы и подведённые глаза не скрывали красных белков и чудовищного недосыпа.
Поешь Крис негромко вымолвила Элен, легонько потрепав сестру за волосы. Чуть влажные на ощупь, мягкие, шелковистые, пахнущие лёгким ароматом персика. Вытащив из микроволной печи подогревшиеся сэндвичи, блондинка поставила тарелки на стол.
Спасибо чуть слышно выдавила брюнетка, лениво протянув руку к еде. Откусив небольшой кусочек, немного пожевав, она заглотила его целиком. Сандерс-младшая ощутила, как просыпается аппетит. Откусив кусок больше, девушка проглотила его, не жуя.
Не торопись, Кристина, ласково сказала блондинка. Голубые глаза девушки чуть блеснули в лучах утреннего Солнца, падающего в окошко, не волнуйся, вечером уберусь в доме и посуду помою, выйдя из-за стола, Элен стряхнула с кофты хлебные крошки. Схватив со стула небольшую сумку, Сандерс-старшая направилась в коридор.
У тебя в голосе столько тревоги, будто мы видимся в последний раз.
Остановившись, Элен одарила сестру тревожным взглядом, смешанным с болью.
Не знаю. Предчувствие. Мы ведь с тобой вдвоём остались, только ты и я. Родителей ведь уже не вернёшь блондинка горестно выдохнула, вспомнив день, когда принесли вести об аварии, унёсшие жизнь их отца и матери.
Я помогу тебе вечером, с уборкой, Кристина ощутила тревогу, перехватив взгляд и настроение сестры, всё-таки бардак моих рук дело. И. Я постараюсь, стать, примерной младшей сестрой. Характер у меня никудышный, сама знаю.
Сандерс-старшая улыбнулась, глядя в серые глаза сестры:
Всё будет хорошо, младшая, не кисни. Я сама не подарок. Сумку тебе собрала. Стоит на стуле рядом. Пойду, оденусь, судя по времени, нам с тобой придётся бежать вприпрыжку. Ещё надо забежать в магазин, купить что-нибудь с собой, на обед.
Накинув на плечи взятую с вешалки, чёрную дублёнку. Кристина быстро обулась, выбежав на улицу, вслед за сестрой.
Идиотская погода! Замело так, что за выпивкой не смотаться! А у меня чёртова депрессия! сиплым, надрывным голосом пробурчал человек, поворочавшись на старом диванчике. Отчего, последний, протестующе заскрипел. Одна из трёх ножек прогнулась, норовя вот-вот обломиться. Четвёртым углом диван опирался на стопку потёртых книг. Дом старого Билли Уильямса превратился в некое подобие пристанища для бездомных, давно не видавшее даже простейшего ремонта. Доски, которыми были обшиты стены постройки, потрескались и выцвели от непогоды. Крытая черепицей крыша, местами зияла небольшими дырами, в которые врывался холодный морозный воздух. На обшарпанных стенах давно отсутствовали обои, уступив место сырым тёмным пятнам и плесени. Потрескавшиеся стёкла, в некогда белых оконных рамах, служили бутафорией, нежели защитой от непогоды.
Ещё год назад, Билли работал садовником, в Хьюстонском Садовом Центре и не думая прикладываться к бутылке. Получки хватало, чтобы вести вполне нормальную жизнь, обычного человека. Поддерживать в человеческом состоянии дом, покупать лекарства для больной супруги и иногда подкармливать забредающего во дворик соседского пса. Изредка приезжающие из Далласа, дети с внуками, были единственной отрадой старикам. Жизнь отмерила шестой десяток, и Уильямс потихоньку задумывался о вечном, надеясь встретить спокойную старость. Всё изменилось в марте прошлого года, когда умерла Дейзи. Не найдя нового смысла жизни, одинокий старик принялся топить горечь в алкоголе. Скрашивая вечера, с новыми друзьями по интересам, Билли сам того не замечая, пристрастился к выпивке. Перестал следить за собой. Всё чаще он забывал побриться и уходил в магазин, рядом с домом в помятой, не стираной одежде. Потеряв работу, садовник зарабатывал на жизнь редкими заработками. Пока позволяли глаза и руки, он подстригал живые изгороди и газоны у соседей. Когда приходила зима, с деньгами становилось совсем плохо.
Тихо полежав минут, пять мужчина с трудом приподнялся на трясущихся руках, сев на диване. Злобно зарычав, он окинул осоловевшим взглядом небольшую комнатёнку. Маленький, видавший виды телевизор, транслировал «белый шум». Схватив с подлокотника засаленный пульт, Билли нажал кнопку переключения каналов, но изображение на экране не менялось. Шум телевизора смешивался с противным гулом в ушах. Билли не помнил, сколько выпил вчера. Наклонившись, он поднял с пола бутылку, и, припав к горлышку, запрокинул голову. Несколько капель прогорклого виски стекли в рот лишь распалив жажду напиться вновь. Отбросив в сторону бутылку, отчего та, прокатившись по полу, разбилась об ножку невысокого столика с прожжённой, царапанной столешницей.