Алиса Бастиан - Делектус стр 22.

 Точно,  восхитился Скиптий.  Я был первым.

 Я вторым, Олерой третьим,  быстро сказал Крам.

 Я помню,  кивнула Асла.

 Тогда набирай код,  подтолкнул её к сейфу Олерой.

Асла села на пол и протянула руку к кодовой клавиатуре. Сердце её заколотилось от сознания того, что у них в любую секунду может закончиться время, что они могут ошибаться и что она сама от волнения и спешки может всё испортить. «У нас только одна попытка,  напомнила она себе.  Не запори её своей дрогнувшей рукой». В тишине комнаты раздалось два последовательных писка, затем ещё три и один. На дисплее сейфа высветились цифры «769844».

 Нажимай быстрее,  воскликнул Олерой,  у нас нет времени!

Асла, затаив дыхание, нажала на «ОК».

 Есть!

В этот же момент свет в комнате снова переключился на нормальный.

 Так-то лучше,  с облегчением вздохнул Скиптий. Да и все они.

Дверца сейфа приоткрылась, и Асла обернулась к своей команде.

 Вытаскивай всё, что там лежит,  сказал Олерой.  Посмотрим.

Асла обшарила сейф изнутри, осмотрела его, но ничего, кроме маленького брелока с кнопкой, не нашла.

 Здесь только это,  сказала она, показывая брелок остальным.

 Что это?  удивился Скиптий, беря находку в руки.  Похоже на брелок сигнализации, но это не он.

 Это брелок для поиска предметов,  сказал Крам.  По крайней мере, я поставил бы на это.

 Полагаю, стоит нажать на эту кнопку?  Асла снова взяла брелок в руки.  Для этого мы его и нашли, верно?

 А если что-нибудь взорвётся? Может, это вообще не то, что мы думаем,  сказал Олерой.

 Не думаю, что Делектус имел бы смысл, если бы в первом же задании взрывалась одна из команд,  отозвался Крам.

 Я не сказал, что взорвётся команда,  холодно ответил Олерой.  Я предположил, что взорваться может что-нибудь.

 Ну даже если что-нибудь и взорвётся, значит, так и задумано,  ответил химик, игнорируя тон Олероя.  В любом случае, лично я за то, чтобы нажать уже на эту кнопку, и поскорее.

 Я тоже,  добавил Скиптий.

 Понятно,  сказал психотерапевт.  Ты как?  обратился он к Асле.

 А ты?

 Да жми уже,  махнул рукой Олерой.

Асла кивнула и нажала на кнопку брелока. Где-то раздалась коротенькая мелодия.

 Где это?  Скиптий прислушался, но мелодия уже закончилась.

 Не в этой комнате,  сказала Асла.

 Нажми ещё раз.

Асла снова нажала на кнопку, и теперь уже все они поняли мелодия звучала в соседней комнате.

Комнате, где играла команда Орнубия.

Глава III. Комната 49

 Проклятье!  выругался Фортр, заслоняя лицо рукой: резко включившийся свет ударил по только привыкшим к темноте глазам.  Они специально, что ли?

Ответа он не дождался команда, ещё щурившаяся, но уже привыкающая к освещению, осматривала комнату. Цветового разнообразия особо не наблюдалось: однотонные синие стены и синий же потолок, с которыми контрастировала белоснежная дверь в углу, тёмный, гладкий пол, невыразительного серого цвета ящик и такой же сейф по другим углам, да ещё полка с несколькими книгами и яркий морской пейзаж в вычурной раме вместо окна. Завершала обстановку прозрачная пластиковая труба, тянувшаяся вверх по стене и под потолком уходившая сквозь неё в другое помещение и куда-то наверх.

 Это что?  спросила Флора, показывая на трубу.

 Пневмопочта,  ответил Фортр.

 А,  отозвалась она с пониманием.

Орнубий внезапно осознал, что Игра Делектуса уже началась. Всё то время, что они провели с Рутом, он как-то не ощущал реальности происходящего. Казалось, что всё вот-вот закончится. А на самом деле началось, и уже не отвертеться. Теперь он заперт в этой синей комнате с этими незнакомыми людьми, которым вроде как даже указ. И ещё они должны выиграть. Орнубий, по правде, не знал, что сказать, да и не хотел что-либо говорить но Инсайту так долго не протянуть. Пока он молча изучал обстановку и ждал, что будет дальше, хотя и знал, что пребывать в таком блаженном состоянии долго не получится. Настроение у него испортилось ещё больше.

Радвель поднял руку и коснулся потолка кончиками пальцев, как бы оценивая его высоту и свои возможности. Подошёл к двери, посмотрел на табличку «Выход» над ней, подёргал за ручку. «Заперто»,  чуть не вырвалось у него, но он смог промолчать. Говорить очевидные вещи ему не хотелось.