Соседи заметили, что Генка то уже неделю не пьет, но надолго ли его хватит. Все знали, что Валентина его наняла сделать ремонт в квартире, которую ей неожиданно отписали в наследство. Конечно, ей завидовали, обсуждая на кухне в её отсутствие, как ей повезло в жизни. И что Геннадия припахала, наверняка, за сущие гроши.
У Валентины сейчас был период отчетов и она едва успевала, работала все выходные и ночами. Один раз в выходные только вырвалась купить сантехнику и среди недели газовую плиту. Поэтому она попросила Геннадия, пусть дети ему помогут немножко, может, обои подержать или подмести чего. Они у неё росли не избалованными неженками, а настоящими помощниками. Могли вдвоем и макароны на ужин отварить, если мама задерживалась.
Не понятно чем, но неразговорчивый сосед вызывал у них симпатию. Может быть, детские души чувствовали лучше взрослых, где настоящее, а где фальшивое. Может быть, им просто хотелось, чтобы рядом был мужчина хозяин.
В субботу и в воскресенье они втроем на кухне что-то готовили, дядя Гена ими командовал, а они его слушали с одного слова. Были переклеены обои в комнате и коридоре, а также вместе они заменили кран на кухне и в ванной. Хорошо, что уроки они заранее сделали в пятницу. До этого вечерами Гена шпаклевал и белил потолок. Паркет решили не трогать, немного отциклевать в следующие выходные и покрыть лаком. Сама комната была не маленькая, 20 квадратных метров до и кухня 8,5 метров, хорошая кладовка и антресоли.
Гена оттаивал душой. Как же ему хотелось, чтобы это ремонт затянулся подольше, чтобы он подольше имел занятие для души и мог общаться с ребятами. Эти трое нашли друг друга. Но что же скажет четвёртый угол этого многоугольника?
Дети пришли вечером в воскресенье немного чумазые, но очень довольные. Они наперебой рассказывали маме, какой дядя Гена мастер, какую картошку они с ним варили и банку тушёнки туда кинули, какой чай был вкусный и какие стены получились красивые.
Мама, осталась кухня, паркет и двери в кладовке обновить. Правда, мы кушали на ящике, нужен стол, мама. Ну это потом, да, как ты деньги получишь?
Да, Витя, позже и купим. А то купим сейчас и без хлеба останемся. А мне ещё с дядей Геной рассчитаться. Он же столько сделал!
А я думал, он не из-за денег, разочарованно протянул Витя, моргая глазами.
Валя промолчала некоторое время, а потом сказала неуверенно:
Думаю, не совсем из-за денег. То, что он попросил уплатить, совсем мало по сравнению с ремонтниками. Но и не платить ничего я также не могу, понимаете. Это было бы не честно, он же и после работы туда ходит и в выходные. Сами знаете.
Мама, он такой классный
Да, мама, он лучше нашего папки. Наш папка вредитель.
Может, ваш папка ошибся, бывает. Он ещё жалеть будет.
Мы его не пустим к нам, так и знай.
Не пустим, добавила Вика.
Дети собрали портфели на завтра, мама приготовила им на завтра одежду в школу, они приняли душ и улеглись спать. Валентина вышла на кухню готовить на завтрашний день еду себе и детям. Там уже стоял у плиты сосед.
Геннадий, вы мне простите, нагрузила вас своей работой и своими детьми сегодня, а кушать вам и не приготовила. Квартальный отчет у двух компаний, завтра сдавать. Ну давайте, я хоть сейчас вам борща наварю. Всё равно буду готовить, так и на вас приготовлю.
Ну раз будете готовить себе, тогда приготовьте и на меня, если не затруднит, а потом в кастрюльку отлейте пару половников. А я помочь могу, картошку почищу и лук, что там ещё нужно?
Ну давайте почистите картошку, морковку и свеклу и отдыхайте, остальное я сама. Чем вы так ребят моих приворожили, что они только о вас и говорят: дядя Гена то, дядя Гена сё.
Ничем, просто отнёсся к ним, как к своим, представил, что это как бы мои.
Геннадий, может, не нужно уж так, а то привыкнут. Дети, они ранимые.
Понятно, но не гнать же их от себя.
Гнать не нужно, что вы! Да я и сама не знаю, как лучше.
Вот и я не знаю.
Борщ удался, тем более, там варился мосол, а Валентина была хорошей кухаркой. Она отлила половину в кастрюлю Геннадию и оставила кастрюли остужаться.
Окончила отчеты почти под утро, выжимая все, что могла со своего старенького компьютера. В понедельник сдала и теперь была более менее свободна. Слова Геннадия не выходили у неё из головы: «Вот и я не знаю». Дети не должны страдать. Но чем ближе она узнавала этого угрюмого соседа, тем больше он ей нравился. Толковый, не трепач. Между ними протянулась какая-то тонкая ниточка. Но если бы не эта пьянка! И если бы не дети, они действительно к нему тянулись, как к родному, можно бы пытаться узнать его ближе. Но как то все быстро закручивается, она же его по соседскому попросила помочь с замком, а потом договорилась о ремонте.