Сам разберусь, отмахнулся мужчина.
Ну ладно. Я пожала плечами и пошла ставить кашу на обед.
Мужиков у меня теперь двое, надо теперь втрое больше варить, хотя Я покосилась на мускулистую спину Антона, который подавал пакеты Коту, и поняла, что тут надо не втрое, а вдесятеро больше варить.
Благо мужики купили тушенку и разную крупу. Вот и будет им обед. Вкусный. Наваристый, ага.
Готовкой я занялась на веранде, поэтому не видела, чем эти двое внутри дома занимались. Заодно попыталась позвонить маме, чтобы уточнить у неё про родственников, но телефон у родительницы был, к сожалению, отключен.
Вообще, странно это всё.
Приперлись двое взрослых мужиков в гости. Интересно, сколько им? Лет по тридцать где-то. Еще и продуктов накупили, и вещи всякие там я, кстати, даже не успела еще платья рассмотреть, которые они мне там набрали. Я ведь их не мерила толком.
Неужели они и правда на охоту и рыбалку приехали? Еще и про полицию спросили у меня зачем-то. И рана эта на боку.
Додумать мне мысль про полицию и рану не дала грузовая машина, которая подъехала к моему забору.
Юлька, млять, привет! Ворота открой! крикнул мне Вадик, стоя за забором и держа сигарету в зубах.
О, Вадик, ты что, грузчиком работаешь? удивилась я, заметив старого знакомого.
Ага, недовольно пробурчал парень. Мать устроила. Куда матрас нести?
Так в дом, куда же еще? ответила, подходя к калитке и открывая её, а сама уже думала о масштабах проблемы.
Сегодня же вся деревня будет знать о том, что случилось. Потому что этот засранец всё матери расскажет, а она уже всем в деревне. И, само собой, начнется паломничество. Не представляю, как буду отбиваться от любопытных односельчан.
И куда тебе такой, королевишна? пробурчал Вадик, кряхтя и вытаскивая матрас.
Тебе помочь, наверное? спохватилась я и подошла ближе, подхватывая угол здоровенного и явно очень тяжелого матраса. И чего ты один приехал?
Так Федька, засранец, с обеда не вышел, забухал, вот я один и отдуваюсь, шумно дыша, продолжил вытаскивать матрас парень.
Он, конечно, здоровяк еще тот был, с армии недавно вернулся, но всё равно такую махину в одиночку тащить как минимум неудобно.
Я встала с другой стороны и тащила на себя свой угол, а Вадик тащил свой. Матрас мы кое-как вытянули из кузова, а вот нести его было слишком сложно. Поэтому мы его просто положили прямо на землю. Он всё равно упакован был в целлофан.
М-дя, с таким матрасом и кровати не надо
Настолько здоровенным он был.
Тут не двое мужиков, тут четверо поместятся. Не представляю, как эта махина влезет в мою комнату. Придется диван куда-то убирать
Я взялась за одну сторону и поняла, что даже приподнять не могу.
Подымай давай! рявкнул Вадим. Чего время тянешь?
С ума сошел? Как я его подниму? недовольно пробурчала я, сдувая непокорную прядь волос с носа, и растерянно добавила: Это невозможно!
И как я один, по-твоему, смогу его унести? зло процедил парень. Ща брошу тут и уеду!
Я еще раз попробовала поднять тяжелый матрас, а он так резко взлетел вверх, что я от неожиданности чуть не шмякнулась прямо на дорогу, еле на ногах устояла.
Ух! выдохнула я и услышала ледяной мужской голос:
Свободен, пацан, дальше я сам.
Я обошла матрас и увидела Антона.
Он до неузнаваемости изменился. Нет, конечно, лицо осталось таким же, но мне он показался изначально флегматичным добрым увальнем, а сейчас сейчас он был похож на не знаю даже, слово какое подобрать. Наверное, опять стал «президентом»?
А ты еще кто такой? спросил Вадим со всей своей пресловутой простотой и почему-то насупил брови, смотря на Антона враждебно.
Тот, кому ты матрас привез, ответил Антон, расписаться в накладной надо?
Я его Юле привез, ответил Вадим, продолжая буксовать. Юль, это что за хрен?
Ты попутал, что ли? спокойным тоном спросил Антон, но я скорее почувствовала, чем заметила, как в воздухе запахло серьезной угрозой, причем явно не для моего братца, а именно для глупого Вадима.
Вот мне только мужских разборок тут еще не хватало
Вадим, это родня моя дальняя, громко ответила я, подходя ближе к мужчинам и практически вставая между ними. Неси накладную, я распишусь, дальше мы сами справимся.
Родня? Что-то не припомню я, чтобы ты мне про какую-то родню рассказывала, набычился парень, выставляя свою челюсть вперед и смотря на меня обвиняюще, отчего у меня чуть глаз не выпал.