Вечная печаль это тяжело, но поверь мне, тебе и сотни лет хватит сполна, если не сумеешь излечиться от своей любви.
Лисцина продолжала плакать, тогда Агвинар взял ее на руки, отнес в другую комнату и уложил ее на мягкую кровать. Подобрал свисавший на пол подол платья и собрался уходить, но Лисцина взяла его за руку:
Посиди со мной, пока я не усну, пожалуйста, попросила она, вытирая другой рукой слезы, тогда Агвинар сел рядом и закрыл своей второй рукой маленькую ладонь девушки.
Следующий день у Агвинара также пролетел стремительно в хлопотах: он осведомился у Холура, направлены ли разведчики на юго-запад, нет ли сообщений о готовящемся новом нападении на город. Глава города его заверил, что разведчики уже отосланы, и он ждет известий в течение этого дня. Действительно, к вечеру Агвинар получил сообщение от Холура, что ему стало известно, что на Милинтил направляется трехтысячная армия орков и прибудет через пару суток.
Население Милинтила всего составляло чуть больше трех тысяч человек с учетом стариков, женщин и детей, а три тысячи орков это были исключительно воины. Поэтому можно было сказать, что это воинство представляло собой опасную угрозу для города, который уже отвык от осадного положения, битв и всеобщего ополчения.
В тот день Агвинар приобрел у гончара восемь горшков, четыре больших и четыре маленьких. Большие были размером с крепкого гнома, а маленькие горшки также выглядели внушительными, но могли разместиться в больших горшках, в чем предварительно убедился маг до их покупки. Маленькие горшки Агвинар сразу же наполнил доверху каким-то черным песком, осторожно закрыл их и аккуратно убрал в угол сарая.
В течение дня Агвинар несколько раз навещал Вактина. Тот заверял его и лекарей Милинтила, что чувствует себя прекраснейшим образом. Он все собирался пойти домой, но маг велел ему оставаться в постели, и максимум, что он позволил ему, так это выйти прогуляться ненадолго во двор лечебницы.
Большое удивление ожидало Агвинара у себя дома. Лисцина, проснувшись утром и никого дома не обнаружив, ненадолго сходила к себе домой, предупредила родителей, что она помогает магу, а затем вернулась в дом Агвинара. Так ее вечером Агвинар и застал сервирующую стол, из-за чего маг сделался крайне недовольного вида и с вопросом «Ты все еще здесь?!» накинул на девушку ее плащ и открыл ей дверь. Лисцина со слезами на глазах выбежала из дома.
На другой день, когда Агвинар поехал забирать из кузницы мешки с наконечниками для стрел, его на улице встретил сын местного купца и передал сверток кожи, где было написано: «Здравствуй, колдун. Не знаю, зачем ты заворожил Лисцину, но можешь быть уверен, что нашей дружбы больше быть не может. Капитан второго отряда армии Торни-Урбена Сельфиан Милинтильский».
Агвинар с невозмутимым выражением лица прочел это письмо и убрал его в карман своего плаща. Словно он уже изначально знал содержание этого послания. Маги часто выглядели так, словно все знают наперед, остальные же не прекращали спорить из поколения в поколение по поводу того, чему их в действительности учат в школах магии: предсказывать будущее или в первую очередь делать вид, что все знаешь, в том числе и будущее.
Наконечники для стрел он повез в свой сарай, оборудованный под склад, где разместил маленькие горшки с черным песком в большие, а затем заполнил оставшееся пространство в больших горшках наконечниками для стрел таким образом, что все четыре больших горшка были доверху заполнены острыми металлическими наконечниками, а из этих горшков виднелись горлышки маленьких кувшинов.
Подруга Сельфиана ночевала у тебя? раздался голос Холгина за спиной мага.
Это уже не новость, мой друг, улыбнулся маг, если уже известно в Торни-Урбене.
После сражения с орками люди интересуются нами, о нас много говорят.
Значит, нужно привыкать к славе, продолжал иронизировать Агвинар.
Тебя тоже одолел этот недуг? с ноткой гнева спросил гном, поглаживая свою бороду.
Нет, со мной все в порядке. У меня много дел. Боюсь, что завтра ночью нас ждет новое сражение.
Но ведь у тебя есть друзья. Мы готовы помочь тебе.
В данный момент лучшая помощь от вас это если вы хорошо отдохнете и к завтрашнему вечеру предстанете в наилучшем виде, полные сил и отваги.
Если бы у нас был выбор, с грустью пробормотал Холгин и вышел за дверь, было видно, что гном очень сильно чем-то огорчен, иначе бы он и не ушел так скоро.