Хорошо, я буду выдавать кредиты всем, кому скажет Безденежный. Пусть подготовит список заёмщиков, а я всё подмахну не глядя!
Ваня Мария в ночной рубашке присела на диван рядом с мужем. Не конфликтуй с нами, не надо
С «нами»? Иван даже привстал.
Со службой безопасности! раздражённо выкрикнула Маша. Я в ней работаю, и не надо придираться к словам!
А что у твоего шефа конкретно против меня есть? вернулся в русло делового разговора Иван.
Я думаю Мария чуть помедлила. Речь пойдёт о кредите Эльзы Григорович О твоём отказе в выдаче ей кредита. А между тем, её залог проверяла лично я! Ты не доверяешь своей жене? Маша лукаво улыбнулась.
А тебе необходим кредит? Иван изобразил на лице удивление.
При чём тут я? не поняла Маша.
Я доверяю свое жене, но не верю Эльзе Григорович, отчеканивая каждое слово, произнёс Иван. Эльза Григорович это клиент, а я имею полное право не доверять клиентам.
Ну, ладно, свернула несемейный разговор Маша. Ты взрослый мальчик тебе и решать. А я сочла своим долгом предупредить любимого человека о предстоящих ему служебных неприятностях.
Ой-ой-ой! дружелюбно поёрничал Иван. Какие мы пафосные!
Со своей гражданской супругой он не чувствовал себя ни Ванькой, ни Иваном Васильевичем. С Марией Жуков был Иван. И, может быть, именно за это он любил её.
Уже на следующий после разговора с Безденежным день Ивана вызвал к себе заместитель председателя правления «Гринбанка» Владимир Александрович Гретхен. Владимир Александрович относился к Ивану очень хорошо. Взаимное доверие возникло у заместителя председателя правления банка и начальника кредитного отдела ещё на ниве борьбы с так называемым «социальным кредитованием». Это кредитование в определённый момент времени начало развиваться с молниеносной быстротой, захватывая всё новые сферы жизни и принимая подчас странные формы. Так, например, Жуков при поддержке Гретхена решительно выступил против кредитов на поездки в общественном транспорте. «Поезжай сегодня зайцем!» Щиты с подобной рекламой заполонили тогда весь город. Однако очень быстро среди «кредитных зайцев» стали превалировать самые настоящие, которые отказывались оплачивать проезд под предлогом вымышленного кредита. С кредитованием техосмотра автомобилей тоже вышла незадача: автовладельцы требовали аннулировать кредитный договор, если автомобиль признавался негодным к эксплуатации. Не выдали талон техосмотра значит, не оказали услугу! Ещё большая неразбериха возникла с кредитами на оплату коммунальных услуг. И до открытия кредитных линий народ не очень вовремя платил за газ и воду, а тут злостные неплательщики мгновенно возжелали стать добропорядочными заёмщиками. Эпопея с техосмотром и коммунальными платежами сменилась кредитами на лечение алкоголизма и наркомании. Куда шли деньги, взятые на избавление от алкогольной и наркотической зависимости, предположить нетрудно. Однако на этом развитие «социального кредитования» не остановилось. Старики и старушки стали брать кредиты на ритуальные услуги, и тут же использовать их по целевому назначению с открытой датой исполнения. Родственники покойных после похорон заявляли, что в подобных услугах не нуждаются, и деньги возвращать не будут. Процессы о том, кто должен погашать в данном случае кредитную задолженность, перспектив в судах не имели. Кстати, судьи, приговорив каких-нибудь хулиганов к штрафу, прямо в залах суда оформляли кредит на его выплату. В кредит стало можно всё! Билет на самолёт и на шоу в стриптиз-клубе! Кусок хлеба и глоток воды! В кредит можно было родиться, креститься, жениться, исповедаться и умереть!
Иван Васильевич Жуков вёл с подобным «социальным кредитованием» непримиримую борьбу. Именно она снискала ему уважение в Правлении «Гринбанка» вообще и у Владимира Александровича Гретхена лично.
Иван Васильевич! Я прямо не ожидал, что с Вами с человеком, который работает в нашем банке чуть ли не со дня его основания, придётся вести такой разговор
Владимир Александрович действительно чувствовал себя неловко: если бы не постоянные докладные, а потом и грандиозная вчерашняя «телега» от директора службы безопасности данного разговора не состоялось бы.
Иван! Объясни, пожалуйста, что, в конце концов, происходит?