Х-хорошо, она нервно кивнула.
Мышка, не волнуйся. Все нормуль будет. Пятнадцать суток быстро пройдут, Киса тепло улыбнулся, надеясь хоть чуть-чуть успокоить девушку.
Опять штраф не планируете оплачивать засранцы, полицейский подавил смешок.
Командир, откуда у нас деньги? гопники притворно нахохлились.
А за что? Мила обернулась, нахмурившись. Драку спровоцировали не они.
Административка за порчу имущества.
Сколько штраф? Я заплачу, девушка решительно полезла в сумку за кошельком.
Не-не, командир, не слушай ее. И как сказал Киса: «Отныне каждый имеет свое право», строго отозвался Валера и пересекся с возмущенным и полным праведного негодования взглядом Мышки. Сердце пропустило удар. «Алекса даже не предложила бы помощь», бешено пронеслась в мозгу мысль. А этот взгляд Викторовна была лишена равнодушия и какой-либо показухи. Искренняя в своих мыслях и поступках. Валера отметил, что за один день он узнал о девушке куда больше, чем за десять лет учебы в школе, где вроде бы он наблюдал ее каждый божий день.
Младший лейтенант отвлекся, провожая Милу на выход.
Викторовна, во дает, потеряно пробормотал Сударь, чувствуя непонятное смятение в душе.
И это ты ее еще плохо знаешь, Киса прислонился лбом к прохладным прутьям решетки. Присмотрись.
Да не, ты че, братишка, Валера пожал плечами. Ты же, это, сохнешь по ней.
И это не взаимно. Но я буду рад знать, что она счастлива, спокойно заметил друг, грустно улыбнувшись.
И как сказал Яшка-артиллерист: «Мне все равно страдать иль наслаждаться», глубокомысленно изрек Сударь.