Сейчас они тоже собирались в дорогу – только Аня хотела пару часов поспать – путь предстоял неблизкий, а она сильно вымоталась за последнее время. Дик задерживаться отказался, поскольку лететь ему было гораздо дольше, чем Ауэрбахам, и решил выспаться по дороге – в конце концов, должна же быть хоть какая-то польза от автопилота.
Выспаться ему удалось не так чтобы очень – несколько раз просыпался, когда патрули требовали пароль и цель полета. Но вот, наконец, позади осталось Американское побережье, и скоро уж должен был показаться дом. Только вот почему-то дурные предчувствия терзали душу.
Джоанна, летевшая в своем “Палаше" чуть сзади, почти всю дорогу молчала, погруженная в свои мысли. Ей тоже удалось немного поспать – но сон был тяжелый, заполненный кошмарами, и почти не принесший сил.
“Хорошо, что отец в Третьей, хоть не попал в эту мясорубку... О боже, ведь Игорь был на “Камилле"! Сообщили же, что она погибла со всем экипажем... Господи, значит Игоря больше нет! Почему мама не отвечает, неужели дело в связи... И Дик не пробился к своим. Вряд ли их атаковали торпеды – городок незначительный, разве что... Игорь погиб, какой кошмар! Лучший пилот флота... после моего Дика... Моего...? Господи, что творится, почему? Город... Дым...? В чем дело? Не может быть... мама... ма-моч-ка!!!"
Дик увидел, что истребитель Диди вильнул в сторону и на форсаже понесся к дымному облаку на горизонте. Сам он уже давно все понял. Особенно, когда увидел воронку в том месте, где должен был стоять его дом. Торпеда, похоже, упала всего в нескольких сотнях метров от дома Старков. Парень тоже вдавил кнопку ускорения, и его "Палаш" рванулся вслед за стремительно удаляющейся машиной подруги.
– Джоан! Не снимай шлем! Там радиация, броня защитит тебя! Повторяю, не снимай шлем!!!
Внизу стремительно проносился разрушенный город – несмотря на недавно прошедший ливень, кое-где еще дымились остатки домов. От дома Дика, где упала торпеда, к городу местность постепенно понижалась, поэтому удар был особенно сильным – похоже, ни единого здания не уцелело. Серые купола Академии, стоявшие на отшибе, приняли на себя первый удар – их буквально стерло с лица земли, глыбы бетона, сорванные со своих мест, обрушились на близлежащие дома, довершая их разрушение.
Истребитель Джоанны начал снижение, и Дик догадался, куда она летит. Он знал этот квартал, здесь жили наиболее уважаемые жители города, прекрасные дома, цветники – сейчас везде были руины.
Девушка посадила машину на заваленную обломками улицу возле остатков своего дома. Еще слабо дымились черные остовы деревьев, в одночасье лишившихся веток, а зачастую и большей части стволов. Дом Диксонов был почти полностью разрушен, лишь часть стены, сильно покосившись, продолжала стоять. И сгоревший, обугленный газон... и что-то страшное... черное... рядом... Джоанна неподвижно стояла, не желая верить увиденному. Мама... тебя больше нет... Как же так... Она механически поднесла руку к застежке шлема. Чьи-то сильные руки сжали ее кисть, не подпустив пальцы к клапану.
– Джоан, милая, держись... Родная, еще жив твой отец... он не переживет, если еще и ты... И я не переживу. – Девушка уткнулась в плечо Дика, ее плечи сотрясались от рыданий. Он поднял ее на руки и отнес к кабине “Палаша". – Мы летим на “Элеонору", Джоан, сейчас нам надо отплатить этим ублюдкам... не надо плакать... я понимаю, как тебе тяжело.
– Понимаешь... как ты можешь понять... – тут до нее дошло, что дом Дика находился всего в двух десятках километров от города – твои... тоже...?
– Да. Кратер. Эпицентр. Почти. От дома не осталось ничего. Ни-че-го. – Дик не плакал, в душе кипела ненависть к убийцам, пославшим АМ-торпеды против мирного населения.
– Дик, милый, прости меня, я слабая... – слезы заливали стекло гермошлема и Джоан почти ничего не видела.