Здесь Сибирцев, не имея возможности участвовать в реальных боях, отдал все свои знания программированию боев учебных, надеясь, что его курсанты впоследствии смогут выкрутиться из любых сложных ситуаций. Будучи прекрасным тактиком истребительной авиации, полковник не уставал все более и более усложнять программу тренировки офицеров, благодаря чему кое-кто из них считал его обыкновенным садистом. Но его школа позволяла пилотам дольше жить...
– Я бы попросил вас, капитан, повторить ваше задание.
– Учебный вылет. Защита купола от возможной истребительной атаки – Джой опустила глаза, как нашкодившая школьница. Собственно она и испытывала подобные ощущения, еще не представляя причины, побудившей командора выделить ее из курсантов.
– Мне кажется, вы упустили одну деталь, капитан. – Голос Сибирцева прозвучал резко. – Напрягите вашу память.
Внезапно Джой поняла, что хочет услышать командор, и в тот же момент ей стало ясно и все остальное – почему был прерван ее полет, почему сейчас он, похоже, ненавидит ее. Она взглянула в лицо шефу и с удивлением увидела в его глазах не ненависть и даже не презрение – искреннюю боль.
– Защита гражданского купола...
– Вот именно, капитан. По условиям занятия купол не имеет собственных оборонительных средств. Вы бездумно позволили себе увлечься дуэлью с несколькими легкими истребителями противника, которые при всем желании не могли бы причинить вред базе – их лазеры не способны пробить четырехметровый эланиумный щит наземных сооружений. Задача “Стилетов" состояла в том, чтобы оттянуть вас как можно дальше от прикрываемого участка, чего они и добились. Обратите внимание – они даже не особенно старались вас задеть.
Компьютер стал стремительно разворачивать на экране картину боя – один за другим “Стилеты" атаковали, но теперь было видно, что они все время стараются чуть подставляться под огонь “Утренней звезды", при этом вынуждая ее гнаться за ними. В то же время, стоило Джой развернуть машину в сторону базы, как противник переносил атаку на ее хвост, вновь заставляя капитана менять курс. Водоворот сражения увлекал ее все дальше и дальше от куполов станции.
– Как только вы удалились на достаточное расстояние, скрытая за гребнем кратера единственная “Алебарда" нанесла по станции торпедный удар. База уничтожена полностью, противник выиграл бой.
Сибирцев отвернулся от поникшей женщины, которая уже почувствовала, что ей ждать в следующую минуту. Полковник предпочел бы этого не говорить, но свой долг он почитал выше личных симпатий. Он жестко произнес:
– В связи с тем, что вы проявили преступную небрежность и эгоизм, который в реальном бою неизбежно привел бы к победе противника, гибели ваших товарищей и разрушению доверенного вам объекта, я не считаю возможным ваше включение в группу пилотов истребителя “Монингстар". Завтра вам надлежит принять один из новых “Шестоперов" и отбыть по месту приписки – на “Элеонору". Вопросы?
– Нет вопросов, сэр.
– Вы считаете мое решение несправедливым? – полковник вновь повернулся к пилотам. Все были поражены услышанным, но каждый понимал, что командор прав – нет ничего более страшного для пилота, чем остаться в живых, допустив гибель людей, доверивших ему свою судьбу.
– Нет, сэр. Я виновна.
– В таком случае, исполняйте. – Сибирцев на мгновение замолчал, потом добавил, явно стараясь подсластить пилюлю, – Не расстраивайтесь особо, капитан. “Монингстар" не уйдет от вас. Еще полгода – год, и большинство боевых кораблей будут полностью оснащены этими машинами. Но опытная партия будет доверена только самым... – он мгновение подбирал подходящее слово, и, так ничего и не придумав, добавил. – Все свободны.
– “Крошка", ты собираешься взлетать? – раздался в микрофоне шлема голос одного из пилотов, прибывших за новыми машинами. Голос был знаком, но женщина не обратила на это внимания.