А Вы знаете, что Вика в детском доме?
Лима Валерьевна, растягивая слова, ответила:
Я не могу влиять на решения Софьи, она уже совершенно взрослая.
Но Вы же бабушка! непроизвольно воскликнула Мила.
Я же сказала, что не вмешиваюсь в решения Софьи, она уже давно вышла из-под моего контроля, ещё более растягивая слова и качнувшись вперёд, каким-то странным голосом, промямлила Лима Валерьевна.
И тут Мила поняла, что Лима Валерьевна пьяна. Мила в растерянности стояла в дверях, как бы не давая их закрыть. Лима Валерьевна, видя, что Мила не уходит, пьяно прокосноязычила:
Сейчас я поищу её новый адрес
Мила в отчаянии всё так же стояла в дверях, Софья теперь неизвестно где живёт, Лима Валерьевна еле на ногах держится, что же это такое?! И найдёт ли Лима Валерьевна адрес в таком состоянии? Может, она уже там уснула и вообще не выйдет к ней?!
Наконец Лима Валерьевна вышла из комнаты, куда ушла искать новый адрес Софьи, пошатываясь и читая на ходу
Твердя мысленно адрес Софьи, Мила выбежала на улицу. Лима Валерьевна сказала, что где-то «должно быть, не очень далеко» в частном секторе. Не обращая внимания на свирепый лай собак из частных дворов, Мила бежала по тёмной, без фонарей, улице. Наконец она нашла дом с нужным номером. Рядом с этим домом на фонарном столбе горел единственный фонарь на всю улицу. Это был частный дом с высоким забором и неприступными воротами, на которых прибитая дощечка остерегала «Осторожно, во дворе злая собака!» Мила долго звонила, стучала в железные ворота, но так никто и не отозвался.
Что с Викой? Сейчас это больше всего волновало Милу. «Надо отыскать детский дом, куда они сдали ребёнка» решила Мила. И ей больше ничего не оставалось, как поспешить за помощью опять всё в тот же военкомат.
.
Уже знакомый майор быстро разыскал по телефону, где находится ребёнок. Мила поспешила по указанному адресу
Детский дом встретил Милу множеством умоляющих детских глаз возьми меня!
Мила спросила у одной из старших девочек где находятся самые маленькие. Девочка с готовностью провела Милу в комнату. Вика сразу узнала Милу, заплакала и потянулась к ней. Мила прижала к себе всхлипывающего ребёнка. Вика крепко обхватила ручонками её за шею. Так Мила и зашла в кабинет к заведующей, с заплаканной Викой на руках.
Ребёнку нужно больше внимания, но у нас не хватает людей, всем малышам не хватает внимания, всем сокрушалась заведующая.
А мама к Вике приходит? спросила Мила.
Какая «мама»?! Ребёнок «отказник», казённым голосом ответила заведующая.
Как это «отказник», спросила Мила, не понимая, что это значит.
Заведующая пояснила, это значит, что от ребёнка отказались.
А теперь что?! ничего не поняв, в страхе спросила Мила.
Заведующая терпеливо стала пояснять, что теперь такого ребёнка «отказника» могут усыновить (удочерить) приёмные родители. Мила опять испугалась и взмолилась:
Нет, нет, не надо приёмных, я, я, родитель!
Мила в страхе, что сейчас у неё отберут ребёнка, прижала к себе вцепившуюся обеими ручонками в неё всхлипывающую Вику.
Мила сказала, что забирает ребёнка немедленно. Но заведующая объяснила, что нужно оформить документы. Мила, с Викой на руках, попросив разрешения позвонить, опять прибегла к помощи майора. Она и на час не могла оставить плачущую Вику среди чужих людей. И Мила забрала Вику из детского дома. Приехав с Викой домой, рассказала про Софью, умоляюще глядя на мать. Нина Павловна выслушала и приняла Вику, как родную, поняв, что дочь не могла поступить иначе.
Узнала об этом Софья или нет, но Миле она не звонила и Мила ей тоже не звонила.
.
Контору, в которой мать Милы работала бухгалтером, закрыли. Нина Павловна, в связи с появлением в семье маленького ребёнка, понимала, что с Викой кто-то должен быть и весь домашний быт взяла на себя. Теперь Миле с матерью прибавилось забот достать еды для маленькой Вики, у которой был очень плохой аппетит, но малышке необходимо было набрать в весе.
Периодически Мила ходила в военкомат, нет ли каких известий об отце и Андрее Плетнёве. Но известий, кроме того, что Глухов и Плетнёв числятся в безвести пропавших, никаких не было.
Мы известим, если что новое будет, успокаивал Милу в военкомате усталый майор. Но проходило несколько дней и Мила снова шла в военкомат
На введенном всеобщем обязательном военном обучении противовоздушной и противохимической обороны, Мила ещё острее чувствовала ужас происходящего ужас войны. Приходя домой, Мила тревожно всматривалась в поблекшее лицо матери и худенькое личико Вики, в страхе за них. А Нина Павловна, из красивой жизнерадостной женщины превратившись в поблекшую горемыку, виноватилась перед дочерью, что опять ничего не удалось обменять на рынке на продукты. Мила обнимала мать, бодро говорила, что продуктов у них ещё достаточно, а самой было тоскливо, страшно. Но плач проснувшейся Вики звал к себе, просил есть. И Мила улыбалась матери, брала на руки Вику, и все вместе шли на кухню. И над всем этим больше всего, больше голодного желания еды, больше стремления от усталости лечь вот так, не евши, куда угодно, больше всех желаний, было одно желание вот бы утром встать, а войны нет, закончилась война, и нет ни фашистов, ни сводок о войне, ничего этого нет И все живые.