Ир-р-рис! И-и-р-р-рис? нежно поет ворон, разрушая какой-то на диво приятный сон. Вставай!
Скажете, бред. Да чтобы Ворон и нежно пел? Но мой фамильяр темный дух, который может принимать любой облик, но почему-то предпочитает этот. Образ экстравагантного ворона не более, чем блажь.
Нехотя разлепив веки, вижу черный с алым отблеском в глубине зрачка выпуклый глаз на расстоянии ладони. Хриплю:
Птиц, если ты снова разбудил меня на час раньше, чем нужно, я за себя не ручаюсь!
Голос от недосыпа, звучит куда как похуже вороньего карканья. Намного. Если бы кто-нибудь сейчас вздумал устроить между нами соревнование на благозвучность, победила бы не я.
Не на час. Всего-то на полчасика, оправдывается несносный фамильяр. Поднимайся, лентяйка, тебе еще бр-р-раслет делать.
На всякий случай Птиц смешными неуклюжими прыжками, точно гигантский воробей, перебирается подальше от меня на подоконник. Деловито прохаживается там, совершенно по-птичьи подергивая головой.
Какой еще браслет? Ты о чем? хмурюсь, не слишком хорошо соображая спросонья.
Тебе же нужно пр-р-ридумать, куда пр-р-риспособить эту штуковину? Почему бы не использовать бр-р-раслет? Кажется, у тебя как р-р-раз есть подходящий. Ты на четвер-р-ртом кур-р-рсе в нем экзамен по пр-р-ризыву сдавала. Помнишь?
Он вдруг ловко перепрыгивает на тумбочку, где лежит полученный с таким трудом спас-амулет и склевывает его, как какого-нибудь червяка!
Птиц! в ужасе подскакиваю на кровати. Что ты наделал!
Сон слетает мгновенно. Хватаю первое, что попадается под руку и запускаю в несносного ворона. Это, как всегда, подушка. Старая и тяжелая. Настоящую птицу прибило бы, но фамильяру все ни по чем, он просто превращается в эфемерное облачко тьмы, когда она пролетает сквозь него, а сделанный Жаком амулет с характерным звуком падает обратно на тумбочку.
Развоплощу! грожусь я и действительно запускаю в него универсальным развоплощением.
Все равно увернется, гаденыш. Темного духа так не проймешь. Нужно что-то посильнее простого защитного заклинания, которое изучают еще на первом курсе. Но
Ой
Темное облачко издает невнятный шипящий звук и исчезает как какой-нибудь обычный призрак.
Птиц? я растерянно таращусь на то место, где только что был мой фамильяр и смеюсь: Нет, ты меня не проведешь! Хватит прятаться! А ну вылезай, негодник!
Как я могла его развоплотить? Это же невозможно! Птиц мой первый и главный фамильяр, я не могла его уничтожить. Необходим сложный ритуал, да и повод должен быть весомый, ведь разрыв связи и на призывателя действует. Но я сильная магесса, к тому же наша связь с Аресом могла как-то подействовать. Неужели сгоряча влила больше магии, чем требовалось?
Да нет же! Я бы почувствовала, если бы связь прервалась. Прислушиваюсь к себе, но ничего не ощущаю, кроме недосыпа. Но ведь раньше я не теряла фамильяров, и не знаю, что при этом буду чувствовать.
Птиц, миленький? Ну ладно тебе! Выходи, я все поняла.
Жду, но никакого намека на то, что в комнате есть еще кто-то, кроме меня.
Ну прости меня, дуру! Я не хотела. Я больше не буду! Птиииц! канючу, уговаривая капризного и обидчивого духа, а в душе уже зреет нехорошее предчувствие. Ну, Птиц! Птиц
Пальцы против воли подрагивают, когда вывожу в воздухе малый круг призыва. Ворон, конечно, смертельно обидится за то, что испорчу ему всю игру, но сейчас не до того. Зато узнаю точно, в порядке он или нет. Это полезнее для моей нервной системы. Символы вспыхивают алым, но ничего не происходит. И кажется, что я действительно больше не чувствую связи с фамильяром. Совсем.
На мгновение у меня опускаются руки.
Нет Как же так? Почему? Глупо-то как вышло! И не вовремя.
Стиснув зубы, выдергиваю из письменного стола ящик, вываливаю содержимое на постель. Выбираю нужные ингредиенты и отшвыриваю в сторону старенький прикроватный коврик. На миг мелькает мысль: нельзя творить такое в общежитии! Но мне плевать. Уже никто ни за что с меня баллы не спишет. Выпускной экзамен сдан на отлично, диплом у меня в кармане. Бояться больше нечего.
Линия. Линия. Линия.
Пальцы чертят идеальные прямые даже на дощатом полу сказываются годы тренировок. Два треугольника один над другим. Вершина навстречу вершине. Вписываю гексаграмму в окружность. Вывожу хитрую вязь символов мертвого языка. Схема универсальная с одним защитным контуром, зато зов усиленный. Шесть свечей на каждый луч. Взмах руки, и призванный огневик проносится над схемой, зажигая фитили.