Позавтракав, я стал планировать свой единственный выходной. Но тут раздался звонок телефона.
Марк Сергеевич, это Темников, раздалось в трубке. Не спите уже?
Нет, ответил я. Слушаю Вас.
Обещал Вам отзвониться. Вчера был потрясающий день с точки зрения изменений, которые произошли с Ольгой. Помните, когда Вы с ней разговаривали и затронули волнующую её тему, девушка заплакала.
Ольга всегда болезненно реагировала на мои командировки, поскольку из-за этого она была вынуждена оставаться одна.
Я сейчас говорю о самом факте проявления подобных эмоций. Кроме того, при вечернем осмотре, я обнаружил, что зрачки стали реагировать на различные раздражители типа приближения и отдаления предметов. Также появилось движение глаз, то есть способность отслеживать перемещение в разные стороны. Пусть пока не так явно, но, тем не менее, изменения есть. Понимаете?
Понимаю.
Теперь по новым записям, которые Ольга сделала после Вашего ухода.
Кстати, да. Что там?
Три листа получилось. Вам обязательно надо на них взглянуть.
Когда я смогу к Вам приехать?
Так хоть прямо сейчас. Я уже на рабочем месте.
Всё ждите, скоро приеду.
Быстро собрался и выехал в клинику. По приезду застал Виктора Алексеевича в его кабинете.
Проходите, Марк Сергеевич, как всегда радушно, встречал он. Может быть, свежий чай заварить?
Спасибо, не откажусь.
Нам надо разобраться в новых рисунках, что наша художница в этот раз «наваяла», говорил врач, наливая воду в чайник. Вон глядите у меня на столе. Не стесняйтесь, берите эти листы.
Взял первый рисунок и начал его внимательно изучать. На нём была изображена рука с колющим предметом, напоминавший нож, а рядом надпись: «МАК НЕТ», с явно пропущенной буквой «Р» в первом слове.
Марк, нет, прочитал я. Больше похоже на предостережение.
Вот и у меня сразу такая же мысль появилась. Ольга считает, что Вам грозит опасность. Это же очевидно.
Мы с ней обсуждали убийство женщины, а убита она была ножом. По версии Ольги, преступника зовут Гриша, наверно он неплохо владеет холодным оружием, вероятно, его-то мне и стоит опасаться.
Марк Сергеевич, если Вы чувствуете, что есть опасность для жизни, почему бы Вам не заявить об этом человеке в полицию?
Что толку? Сведения, исходящие от недееспособных граждан, в данном случае от Ольги, следствием во внимание не принимаются.
Да, знаю, есть такое дело, вздохнул доктор.
Стал рассматривать второй лист, где Ольга изобразила человека с окладистой бородой, в тёмных очках, закрывающих пол лица. Дальше надпись: «СИНИЦ ШАТУА».
Неужели Ольга считает, что Синицын жив?
Марк Сергеевич, к сожалению, я не знаю историю об этом человеке, а из рисунка сложно сделать какой-либо вывод.
Виктор Алексеевич, не обращайте внимания, это просто мысли вслух.
Понятно.
Нарисованный бородач на Синицына нисколько не похож. Всё это для меня очень странно.
Почему?
Видите ли, есть показания участника событий двухлетней давности, который утверждал, что Денис Валерьевич Синицын убит. Правда, тело до сих пор так и не найдено.
Заметьте, Ольга вновь повторяет слово: «ШАТУА». Может разгадка в нём?
Как бы узнать, что это за слово. Но ничего, я верю, разгадка найдётся сама по себе.
Марк Сергеевич, Вы доверяете записям и рисункам Ольги?
По-моему, Виктор Алексеевич, мы уже говорили на эту тему. Конечно, доверяю.
А если через некоторое время выяснится, что вся эта живопись лишь галлюцинация подсознания душевнобольного человека, это Вас сильно разочарует?
Когда выяснится, тогда и поговорим об этом.
Только не обижайтесь на мои слова ради Бога.
Я взял последний лист.
Данное послание Ольга посвятила Алсу, прокомментировал доктор. Она изобразила её лицо.
Судя по всему, подруга Евгения Ткачука женщина симпатичная, задумчиво произнёс я. Неудивительно, что он «запал» на неё.
Алсу подруга отца Ольги? уточнил доктор. Надеюсь, она жива?
Жива, и я её пытаюсь разыскать.
Понятно.
Рисунок был подписан «АЛСУ УА». В последнем слове между чётко различимых «У» и «А» Ольга явно пыталась добавить ещё одну букву.
Здесь надо угадать коротенькое слово, заметил доктор.
Уха, уса, ура, уза, перебирал я нелепые варианты. Может быть Уфа?