Мне снова стало смешно, легко и приятно рядом с ним. Крекер растаял во рту благодаря теплому ромашковому чаю. Я снова могла быть собой и отвечать на дразнилки Олега.
И что ты за доктор такой?
Неправильный, сознался он, тоже прожевав печенье. Зато художник хороший.
Это успокаивает.
Я хотела прижать ладонь к груди, но он перехватил мою руку.
Не трогай.
От касания вздрогнула. Меня словно дернуло током. Я смутилась моментально и попыталась извиниться.
О, прости. Я забыла.
Нормально. Прости, что схватил.
Он разжал пальцы, отпуская мое запястье.
Я допила чай и, чтобы снять неловкость, предложила:
Продолжим?
Да.
Олег на этот раз не подал мне руки, и я сама залезла на кушетку. Он снял защитную пеленку, внимательно осмотрел мою кожу и пояснил:
Краска ложится хорошо, но работаем дольше обычного. Готова начать?
Да.
Он надел перчатки и включил машинку. Боль снова обожгла кожу, но я стала глубже дышать, и совсем скоро ощущения стали терпимыми.
Сейчас быстрее адаптировалась, да? подметил Олег и этот нюанс.
Да, я уже была готова.
Очень больно? По шкале от нуля до десяти.
Я нервно усмехнулась и ответила:
Семнадцать.
Я понял, тоже криво улыбнулся Олег и тут же вздохнул, отодвигаясь.
Он опустил руки и раздраженно мотнул головой.
Нет, не могу так работать. Прости, Маш.
Глава 3. Откровения
Нет, не могу так работать. Прости, Маш.
Я перепугалась не на шутку.
Олег, я пошутила. Это больно, но я потерплю. Не семнадцать, а скорее семь. Ладно, восемь, но
Я не отказываюсь от работы, быстро стал объяснять он. Но мне мешает белье. Я все время натыкаюсь на чашку лифчика. Меня это чертовски нервирует.
Ой
Олег понимающе покивал.
Да, «ой». Я не говорил, чтобы ты не паниковала. Думал, справлюсь.
Тебе все время было неудобно? уточнила я, поражаясь его страданиям и терпению.
Было чуть лучше, пока не подошел к груди. Когда начнем рисовать бабочек, станет невыносимо. Прости, Маш. Я постараюсь сейчас перекурить и больше
На этот раз перебила я.
Я сниму его.
Нет. Это необязательно.
Обязательно. Мне не нужен раздраженный мастер.
Я мог бы постараться не раздражаться. К тому же
К тому же мои сиськи тебе вообще не интересны, напомнила я ему. Ты как доктор. Не проблема, Олег.
Не знаю, почему я так легко на это решилась. Час назад мне даже рубашку расстегнуть было страшно. Но чем больше времени я проводила рядом с Олегом, тем меньше страхов во мне оставалось.
Заведя руки за спину, я расстегнула замок и позволила бретелям сползти по рукам. Они увлекли за собой и чашки. Я осталась топлес, бросила бюстгальтер на диван и легла обратно.
Олег что-то пробормотал себе под нос. Кажется, поминал бога и еще кого-то. Он старательно не смотрел на мои соски. Насколько это было возможно.
Ты что-то сказал? уточнила я, чувствуя себя просто потрясающе и ни капли не смущаясь.
Он включил машинку, набрал краски, приблизился ко мне и, только начав работать, ответил:
Сказал «спасибо». Так намного лучше.
Несколько минут Олег работ ал молча. Я все время ждала, что мне станет неудобно, стыдно, хотя бы холодно. Но ничего такого не происходило.
Все нормально? спросил мой мастер, заметив, что сжимаю губы.
Да.
Смешок вырвался изо рта вместе с ответом.
Тебе щекотно?
Нет. Мне все так же больно.
Тогда чего смеешься?
Он продолжил рисовать на мне, и я ответила под жужжание машинки:
Вспомнила кое-что про доктора.
Что же?
Подружки ходили к хирургу за справкой после школы. Он осматривал и говорил обязательно что-то про их груди.
Девчонкам? Про груди? не поверил Олег.
Ну да.
На осмотре?
Угу.
Что он мог им сказать?
Одной сказал, что с такими грудями она выкормит хоть сотню детей. Другой просто объявил, что у нее красивые соски.
Капец. Это не какой-нибудь мем из порно?
Я засмеялась. Было очень похоже именно на это.
Не знаю. Вряд ли подружки стали бы врать. Просто такой вот хирург. Ты на его фоне очень тактичный, хоть и неправильный доктор.
Ну спасибо. Я польщен, усмехнулся и Олег. Закончил надпись. Посмотришь?
Конечно.
Он подал мне зеркало, и я не сдержала восхищенного стона.
Здорово.
Олег проработал руны и сделал контур бабочек.