Конечно, я отступаю на шаг.
Миртес подходит ко мне и внимательно разглядывает наполовину готовую картину.
Мне понадобится еще несколько сеансов.
Ты их получишь, заверяет она меня. А я здесь красивая
Ты и есть красивая, говорю я, хотя, конечно, мы оба знаем, что я бессовестно вру.
Она улыбается и хитро смотрит на меня.
Быстро ты усвоил дворцовый этикет, Сентек.
Я же художник, мы все жуткие приспособленцы, я кланяюсь. Позволите идти, моя Царица?
Она кивает.
Много лет назад где-то на окраине Ландера, столицы Альрата, которую построил Великий Царь Лаир Тарт, носились грязные босоногие дети. Они не понимали разницы в своем происхождении, они еще не знали, как сложно устроен взрослый мир. Они были друзьями, они всегда заступались друг за друга и были полностью уверены в том, что их дружба продлится вечно. Два мальчика и девочка. Мальчиков звали Морн и Сентек, а девочку звали Миртес.
Наскоро перекусив, я отправляюсь на вокзал и сажусь в первый же пассажирский кар до храма Аним. В кар набивается человек двадцать таких же, как я, скажем так, представителей среднего класса. Вид у всех сосредоточенный и серьезный. Ну еще бы, тащиться ближе к ночи в храм Аним можно только в случае самой крайней необходимости или в моем случае если тебе больше нечем заняться. Я сажусь у окна и смотрю, как кар поднимается в небо, делает круг над Ландером и летит на юг. Леса, поля, долины, а потом их сменяют пустоши. Их называют пустоши Рата. Я раздраженно смотрю на мальчика лет двенадцати, который почти что заваливается на меня в попытке рассмотреть что-нибудь внизу.
Имей совесть, мальчик, одергиваю я его.
Простите, Мастер, он краснеет.
Для меня удивительно, что он меня знает. С другой стороны, это совершенно неудивительно, потому что меня знает каждая собака в Ландере. Мастер Сентек великий художник, обласканный вниманием Царя и Царицы. Поговаривают, что Царица обласкала меня не только вниманием, но это уже фантазии. Если Миртес и кладет кого-то к себе в постель, то точно не меня мы слишком давно знакомы, чтобы заниматься такими глупостями.
Пустоши Рата все длятся и длятся. До того, как на Альрат вторглись Хольг, плодородные земли продолжались до самой пустыни Асеир, которую омывает Западное море, и никаких пустошей не существовало. Потом на этом месте состоялась первая из великих битв между Альратом и Хольг, которая выжгла землю до самого основания. Ту битву Альрат проиграл, проиграл он и все, что были после нее. Пустоши Рата символ нашей слабости, нашего поражения, нашей пролитой крови и напоминание о позоре великого мира, павшего жертвой диких племен. Пустоши сменяются барханами пустыни Асеир. Кому-то она кажется скучной и однообразной, но только не мне. Если бы в океане вода была желтой, то выглядела бы она точно как эта пустыня. Я каждый раз наслаждаюсь этим зрелищем, мои глаза улавливают все оттенки песка в отблесках склоняющегося к горизонту солнца.
Мальчик сопит мне в ухо.
Перестань, мне удается сказать это удивительно дружелюбно.
Простите, Мастер Сентек.
Мастер Сентек тебя не простит, потому что ты отвлекаешь его от его самого любимого занятия Мастер Сентек смотрит на этот мир и каждый раз, благодарение Богам, каждый раз видит его как будто бы в первый. Кто? Как? Когда создал это безумие красоты, сопровождающее каждый миг нашей жизни? По какой прихоти мы оказались наделены этим благословением? За что нам это наслаждение, познать которое мы можем просто открыв глаза и оглянувшись вокруг? Нет, мальчик, Мастер Сентек тебя совершенно точно не простит, хотя бы потому, что, перестав сопеть, ты начал ковыряться в носу. Мастер Сентек видит это краем глаза, и это портит всю картину. А Мастер Сентек уже почти что увидел картину.
Я со вздохом поворачиваюсь.
Ну вот чего ты ко мне привязался? спрашиваю я. Иди смотри в другое окно, их здесь достаточно. Где твои родители?
Я лечу один, гордо заявляет он.
Терпеть не могу, когда мне врут.
Ты не можешь лететь один в храм Аним.
Еще как могу, почти небрежно возражает мальчик. Я пойду к Великому Богу Хмасу и спрошу у него совет.
Ну все понятно, мальчишка отправился навстречу приключениям в то время, как его ищут по всему Ландеру.
Жрецы не пустят тебя к Хмасу. Для того, чтобы поговорить с Великим Богом, нужно очень большое пожертвование.
Мальчишка улыбается и стучит по отвисшему карману.