Великий Галилей был не исключением, а, скорее, правилом взаимоотношений в «учёном сообществе» во все времена. Несправедливых, жестоких нападок со стороны своих дремучих коллег не избежали практически все светила научной мысли. Причём зачастую маститые «грызли» маститых. Ньютон Гука, Мах Больцмана. Доходило до смешного: в одно и то же время в одной аудитории Венского университета студенты слушали от профессора Больцмана об атомах, а в другой от профессора Маха, что никаких атомов нет и в помине. И даже вроде далёкий от наук Мартин Лютер называл Коперника «спятившим дураком, жаждущим опрокинуть все здание астрономии». В общем, скучать в «учёном сообществе» не приходится.
Возможно, именно потому, что Галилей «не растоптал» морально окружавших его невежд от науки, они «растоптали» его в конце его жизни, даже невзирая на то, что тот вынужден был отречься от «ереси, внушенной ему дьяволом». История Галилея одна из множества подобных, которые происходили в разные времена и в разных странах с выдающимися людьми, пострадавшими от этой «пустой породы». Пострадавшими оказывались именно светочи человеческой цивилизации от глубокой древности (Архимед, Гипатия Александрийская) до новейшей истории (Больцман, Вавилов, менделисты-морганисты). А чтобы «пустая порода» человечества не убивала и впредь живую мысль (даже вместе с её носителями), нужно не дать возможности ей распоясаться. Нельзя любезничать, не нужно дискутировать, а нужно сразу указывать этой «пустой породе» на стойло, в котором ей самое и место.
Если бы генетики в Советском Союзе в середине прошлого века не только бы скромно копались в баночках с дрозофилами, а не стеснялись бы повысить голос на процветавшую тогда «лысенковщину», если бы называли вещи своими именами (уродов уродами, подлецов подлецами, дебилов дебилами), то, возможно, не закончили бы они свою жизнь в колымских лагерях. Вся история науки наглядно иллюстрирует, что выживать в так называемом «учёном сообществе» очень непросто. А если кто-то пытается не просто выживать, а и что-то создавать, развивать и тем более очищать от закостеневшей скверны, то придется ему, как в банке с пауками, забыть о деликатности, скромности и уважении к «авторитетам».
И если какому-то рядовому обывателю покажется, что вся эта возня с прижизненными трагедиями истинных учёных, с последующими посмертными признаниями их заслуг, происходит где-то там далеко в каком-то чужом научном мире, то он глубоко заблуждается. Именно на всех нас в самом прямом смысле конкретно отражается традиционно невежественная и откровенно преступная деятельность так называемого «учёного сообщества».
Пожалуй, самый близкий каждому пример это судьба доктора Игнаца Филиппа Земмельвейса, венгерского врача-акушера, профессора, получившего прозвище «спаситель матерей» за обнаружение причин родильной горячки, внедрившего практику мытьё рук. А как над ним смеялись, издевались его коллеги-учёные именно за то, что он не просто советовал, а доказал необходимость мытья рук перед любой операцией. И это было не в каменном веке, и даже не в тёмные времена средневековья, а совсем недавно в XIX веке; и не где-то в тропической Африке, а в самом центре Европы. Его коллеги-врачи просто назло (как они считали) ненормальному Земмельвейсу шли принимать роды после вскрытия трупа, демонстративно пренебрегая мытьём рук. Причём результаты работы клиники, в которой работал Земмельвейс, были потрясающими смертность рожениц была снижена практически до нуля. Но разве очевидные факты могут заставить «учёное сообщество» изменить своим невежественным убеждениям? Не на тех напали. Эти, с позволения сказать, «учёные» просто упрятали Земмельвейса в психушку. А там через несколько дней, как полагают, не без их же содействия великого спасителя матерей избили до смерти работники психбольницы. Вот вам и «благодарное человечество».
Даже учёные со счастливой судьбой, не испытавшие на собственной шкуре тягот борьбы за просвещение тёмного и неблагодарного населения, прекрасно осознавали, какую опасность таит в себе «учёное сообщество» для любого лучика истинно научной мысли, посмевшего осветить их замшелый склеп непробиваемого невежества. Вот как охарактеризовал ситуацию внутри «учёного сообщества» Альберт Эйнштейн: «Великие умы всегда сталкиваются с яростным сопротивлением со стороны умов посредственных. Посредственности не в состоянии понять человека, который отказывается слепо склониться перед принятыми предрассудками, а вместо этого мужественно и честно использует свой интеллект».