Хорошо! Тогда, я хочу поднять этот бокал, мой друг, за тебя и за твою неотразимую спутницу!
Луи выпил коньяк и, откланявшись, удалился, сославшись на дела. Мария сидела за столом и задумчиво смотрела в окно За окном бесконечным потоком мелькали автомобили, и скользили одинокие силуэты прохожих. Самое верное решение было бы, подняться и, молча, отправиться к выходу. Но чем дольше она продолжала сидеть за столом, тем больше влюблялась в этого бесшабашного красавца. И этот механизм был уже запущен в ее голове, и останавливать она его не хотела. Повседневная рутина разрушала ее изнутри, последнее время жизнь ее утомляла и не приносила никакой радости Ей было грустно оттого, что ее существование протекало бессмысленно. Она хотела, чтоб ее, как многих женщин нашей планеты, вечерами с работы встречал любимый мужчина Но, по ее понятиям, этого не могло произойти, даже несмотря на то, что она работала в мужском коллективе. Папа, который очень ее любил, не мог заменить ей мужа. А там, где она работала, ее просто-напросто никто всерьез не воспринимал. Она бросила взгляд на Севостьянова и стала любоваться его пухлыми губами, которые что-то объясняли официанту. Мария поняла, что могла бы, без всяких преувеличений, любоваться ими всю свою жизнь. В это время Стас повернулся в ее сторону, и они встретились глазами Маша незамедлительно отвела свои в сторону окна. Но за эти доли секунды она смогла заметить во взгляде своего спутника необыкновенную глубину и нежность, сравнимую с чистотой и прозрачностью бесконечного неба. Тишина, повисшая в воздухе, развеялась, когда она снова повернулась в сторону Севостьянова. Он пил небольшими глотками морс, который ему принесли в качестве запивки.
Тебе налить еще шампанского? спросил он у Марии.
Его голос обволакивал и гипнотизировал ее.
Не откажусь, ответила она.
Станислав наполнил фужер и предложил выпить брудершафт. Его рука легла на ее, влажную от напряжения, ладонь, пальцы скользнули по руке, и кожу, как будто опалил огонь.
Стас, если ты не прекратишь, я растаю, и тебе придется уйти отсюда одному, пробормотала она чуть слышно, пытаясь справиться с дрожью, которая пронзила все ее тело.
Конечно, ответил Стас, и пригласил ее на медленный танец.
Во время танца, Стас склонился к своей спутнице и прошептал ей на ухо:
В отражении земного простора,
На морях раскрывая крыла
Я любовь нашу всю, без укора,
Превращаю из тени в слова.
В те слова, что прекрасней и чище
Проливаются светом из тьмы,
В те, что мы не находим, но ищем,
В те, что нами давно не слышны.
А когда эти фразы прольются,
И услышит их воздуха плен
Волны вместе друг с другом сольются,
И закат станет сладок и нем.
Какое замечательное стихотворение! А, кто его написал? Есенин?
Я, с улыбкой ответил Севостьянов.
Ты поэт?
В некотором роде!
Стас, ты знаешь, я хочу тебе сказать, что мы с папой живем вдвоем, а он сейчас на даче. Поедем ко мне, я угощу тебя кофе!
А я кофе только утром пью!
Тогда я сварю его с утра.
Правда? Тогда, почему мы еще здесь, красавица!?
Только у меня просьба: едем на такси.
Конечно, на такси, я выпимши за руль не сажусь.
Глава шестая
Астахов приехал на службу раньше положенного времени, ему предстояло пройти инструктаж и ознакомится со своей новой должностью, после чего начальник части должен был познакомить начкара с караулом (это не важно, что сотрудники караула знают его, как самих себя), таковы были правила, и нарушать их никто не собирался.
Разрешите войти, товарищ полковник? спросил Астахов Егорова.
Конечно, проходи! Присаживайся, ответил полковник.
Разговор Егоров предпочел начать с самого основного:
Ты знаешь, Гена, сперва я хотел бы услышать из твоих уст, что ты сожалеешь о случившимся.
Товарищ полковник, я искренне сожалею о случившимся, и прошу вас забыть об этом инциденте, как о недоразумении. Впредь ни я сам, никто из моих подчиненных, никогда не позарится на чужое.
Егоров поднялся с кресла и протянул руку Астахову:
Вот такой начальник караула мне и нужен! Поздравляю тебя, Гена, с присвоением офицерского звания и с вступлением в должность, в своей родной и горячо любимой части.
Спасибо, Андрей Ильич!
А теперь, пойдем знакомиться с караулом, произнес Егоров, указав рукой на дверь.