МАССИМО!!! громко и одновременно в полный голос прокричали Хорхе с Пабло. По очереди они поздоровались с Массимо и крепко обняли. Сам Массимо от такой встречи моментально проснулся. Он пригласил друзей внутрь.
Пабло сделал несколько шагов, после чего обернулся, развёл руки и недоумевающе произнёс:
Чё за шмотки? Ты что, косишь под губернатора?
Ещё не успев отойти от радости неожиданной встрече, Массимо пропустил эту фразу мимо ушей. За него ответил Хорхе из дальнего конца коридора:
Он же не на зону отправился, так что может носить что угодно хоть тогу, хоть шпильки. Ему можно.
И то верно податливо согласился Пабло. Но только без шпилек. Мы же не голубых кровей.
Массимо позвал друзей на кухню, застыл на некоторое время в томительных размышлениях и всё-таки спросил:
Вы не блеванёте от кофе в этом сраче? Не успел ещё прибраться.
Да нет. Наливай восторженно продолжал Пабло. У меня у самого сейчас такой срач в голове, что не знаю о чём спросить.
Ну что там тебе сказали эти говножоры? спросил Хорхе.
Массимо насыпал в ковш молотый кофе, параллельно рассказывая:
Два года условки и один испытательного. Судья сделал поблажку на то, что это мой первый косяк. Точнее это первый раз, когда меня застукали мусора.
Ёб твою буркнул Хорхе. А у меня это был бы уже третий привод.
Пабло продолжил, слегка посмеиваясь:
А у меня четвёртый, сосунки.
Ты победил саркастично ответил Хорхе.
Массимо вдруг замер посреди кухни. Несколько секунд безмолвия сменились вялой репликой:
Ах, да. Я сейчас.
Он оглянул себя, вспомнив, что на нём надет костюм и отправился переодеваться в домашнее.
Массимо вернулся в то время, когда Пабло подобрал ковш с плиты, а Хорхе доставал и раскладывал по столу чашки.
Они уселись по разные стороны небольшого квадратного стола, который одной стороной прилегал к стене.
После недолгой ходьбы по квартире Массимо выглядел чуть более проснувшимся. Это было заметно даже по его голосу:
Ну что, рассказывайте. Что тут нового произошло, пока меня не было?
Пабло с Хорхе обменялись взглядами. Пабло начал:
Что нового? Открыли новую заправку возле эстакады. В мастерской за нашим домом разобрали «роллс-ройс». У боливийца-пекаря на углу, говорят, дочка залетела.
Да ну? Выдал Массимо. Это та, сиськастая?
Да. Старшая.
И чё, кто постарался?
Да хрен его Она под стольких стелилась, что, наверное, сама не знает, чьё богатство вынашивает.
Хорхе добавил:
Марчелло на травку подсел.
Молочник?
Хорхе пару раз кивнул, делая глоток кофе.
Иду я вчера в аптеку. Вижу, стоит возле служебного входа. Смотрю, из-за него какой-то дым выходит. Подошёл, а у него в руке самокрутка, как мой фаллос.
По квартире раздался хохот.
Смех немного притих.
Тш-ш издал Пабло, приставив к губам палец.
Он некоторое время прислушивался, затем подобрал со столешницы пустой стакан, приложил к стене и подставил к донышку ухо.
Чё там? в нетерпении спросил Хорхе.
На лице Пабло стала медленно вырисовываться довольная улыбка. Он начал говорить прерывистыми фразами, продолжая вслушиваться в звуки, исходившие по ту сторону стены:
Кого-то от души долбят Вот это стоны Горячая бабёнка
Хорхе, было, хотел взять второй стакан и присоединиться, но остановился после того, как Пабло сказал:
По ходу финиш.
Кто первый? любопытство не отпускало Хорхе.
Чувак застонал. Да, он опередил.
Пабло вернулся к столу, спрашивая Массимо:
Там всегда так жарко?
Каждый день.
Весёлые у тебя соседи.
После того как кофе в чашках закончился, а вместе с ним и разговоры о последних новостях, Хорхе обратился к Массимо:
Слушай, только благодаря тебе мы не в обезьяннике, а ты, наоборот, из-за нас вляпался в такое дерьмо.
Пабло продолжил:
Да. Ты уж извиняй. Наш косяк. Надо было уходить с кассой. А нас зачем-то ещё на сейф понесло.
Пабло вытащил из заднего кармана свёрток.
Мы тут, в общем, решили не делить всё на равные части. Всего было 1 940. Мы с Хорхе оставили себе по 420, перед этим сотню передали лечащему врачу тёти Барбары, чтобы они на пару месяцев передвинули очередь на операцию. Сказали, что раньше никак. А это остальное сказал Пабло, поставив перед Массимо оставшиеся деньги.