Нас всего тридцать три человека и противостоять всей местной шпане мы просто физически не в состоянии. И если что, помощь нам здесь никто не предоставит, так как тут все или родственники или близкие знакомые, или в крайнем случае хорошие соседи, с этого начал свой инструктаж, подошедший из совхозной администрации, начальник лагеря Михаил Львович.
Ясный пень! Если чё, то тут нас всех и похоронят! прокомментировал Алекс, очень не любивший всяческие построения, а также инструктажи, собрания и заседания.
Соберитесь, дело серьёзное продолжал Михаил Львович.
Да, всё, врубились: требуется прогнуться и расслабиться! Так, начальник? донеслось из строя.
Ну уж нет, никогда. Чуть что, получат по полной, прошипел Дилон, стоявший в строю во второй шеренге за Алексом.
Если до кого не дошло через голову, доведём через другие места! дополнил начальника воспитатель Борис Александрович.
Парни, никаких конфликтов с местными у нас быть не должно, - выступил, до сих пор молчавший, командир отряда Вадим. Пусть приходят, смотрят, спрашивают. Будут себя вести нагловато, но оно и понятно они у себя дома. Мы же должны держать себя в руках, вести себя как добропорядочные и вежливые гости, не нарушая местное спокойствие, обычаи и традиции, и не ставя под удар весь коллектив.
Интересно и до какого момента нам терпеть этих местных? Когда уже можно им по-пацански ответить? спросил, обращаясь ко всем старшим, Шурик Иванов, самый шустрый и сверхобщительный из всего отряда паренёк, имевший дворовое прозвище «Шуст». Он отличался редким талантом выживать в любой, даже совсем безвыходной, ситуации. Шуст совсем не был задирой или хулиганом, скорее наоборот, он был даже слишком дружелюбным и даже навязчивым. Он всегда находился рядом с каким-нибудь авторитетом, командиром, в общем старшим в компании, он олицетворял в себе ту породу пацанов, ничем особенным не выделяющихся, но обладавших множеством знакомств среди влиятельных парней-лидеров даже на много старше себя. Такие пацаны с их знаниями всех авторитетов в округе, были очень полезны когда происходил обмен такими знаниями при встрече на улице двух незнакомых коллективов. За счёт знаний каких-нибудь общих знакомых, такой физической стычки как: стенка на стенку, двор на двор, улица на улицу, могло уже и не произойти, а сход двух группировок заканчивался мирно и даже мог перерасти в совместную пьянку с последующей долгосрочной дружбой. На этот раз Шуста подтолкнул к выступлению кто-то из третьекурсников, стоявших рядом с ним. Наверняка старшекурсники поручили Шусту выступить, как бы от лица отряда и задать вопрос, который волновал в общем-то всех.
Да, когда уже можно им в табло засветить, если чё? А если уже совсем невмоготу будет, тогда как? А если они первые? зашумели в строю.
Никогда и точка, зовите меня, если чё! И если невмоготу и если они первые! Только так и никак иначе! До всех дошло?! настаивал командир Вадим.
Или меня! добавил воспитатель Борис. Кто-нибудь из нас, всегда в отряде! Самим ничего не предпринимать! Уходите от конфликта и сразу обращайтесь к кому-нибудь из нас!
При назревании конфликта с местными, обращайтесь и ко мне тоже! поддержал воспитателя начальник лагеря Михаил Львович. Вот вам три варианта разрешения подобных ситуаций: ко мне, к Борису Александровичу или к Вадиму. Главное никакой самодеятельности и рукоприкладства.
Не по-пацански это как-то! завозмущались москвичи.
Вы ещё мне скажите: не по понятиям! прикрикнул Борис Александрович. Мы тут, что на воровской малине что ли?